Затерянные Поляны

Квадроцикл и «луноход» связывают селян с «большой землей»

Ну, если очень надо, то на танке», так жители деревни Поляны Петушинского района вполне могли бы ответить на вопрос о том, как они выезжают из дома. От ближайшего населенного пункта деревню отделяют три километра жидкой грязи и ухабов глубиной по колено взрослому человеку. В кадастровой ведомости это великолепие называется грунтовой дорогой…

В принципе, еще несколько лет назад дорога до Полян была хотя и далекой от идеала, но при этом относительно проходимой. Деревенские сами старались поддерживать ее в приличном состоянии: несколько раз скидывались на щебенку, засыпали самые размытые места. Неприятности начались после того, как окрестные поля взялось обрабатывать одно из местных сельхозпредприятий.

Хлипкую грунтовку тяжелые трактора разрезают плугом и месят колесами, а в результате получаются колдобины до полуметра в глубину. Во время дождей в них набирается вода, которая не просыхает неделями. Весной, осенью и летом, особенно если оно дождливое, дорога превращается в настоящую полосу препятствий, где впору ралли проводить. «Проезд в настоящее время возможен только для автомобильной техники высокой проходимости», – описали проблему приехавшие по вызову деревенских жителей сотрудники МЧС.

Своя колея

Танка у деревенских, правда, еще нет – зато есть «луноход»: полноприводный всепроходный ЛУАЗ армейского образца, а также трактор и квадроцикл. На них счастливые владельцы ездят за продуктами в соседнюю деревню (автолавка до Полян не доходит), забирают друзей и гостей (обычные легковушки принято оставлять у дороги – не пройдут), а также вытягивают из грязи застрявших односельчан. Андрей Козлов однажды увяз. Обежав несколько ближайших деревень в поисках буксира, всерьез задумался об обновлении автопарка.

- У меня четверо детей, – объясняет он, – если что-то случится, мы останемся без помощи. Когда размывает дорогу, ни «скорая помощь», ни милиция к нам не едут. А ЛУАЗ легкий и при необходимости пройдет где угодно. Например, в прошлом году одну женщину из деревни покусала собака – отвез ее в Петушки в больницу.

В середине деревни на столбе висит положенный стационарный телефон «на случай экстренной связи», но звонить по нему, в сущности, некому. Жители Полян наперебой рассказывают страшные истории: случился пожар – тушили сами, упавшая ветка тополя повредила линию электропередач – неделю сидели без света, вызвали «скорую» -ждали сутки, умерла соседка – дочка покойной сама везла тело мамы до нормальной дороги, где его смогли забрать врачи.
Резиновые сапоги и галоши, которые, не снимая, носят все деревенские, от стариков до малышей, – мелочь на этом фоне.

Дачник – не человек?
Непроходимая дорога становится источником многих других проблем. Так, из шестнадцати фонарей, установленных в деревне (причем лампочки, плафоны и фотоэлементы покупали вскладчину опять же сами жители), работают два, чинить их некому. Тополь, который уже один раз стал причиной коммунальной аварии и грозит вызвать новые, обещают спилить несколько лет, но все не едут. Даже мусорный контейнер местные власти установили не в самих Полянах, а… в трех километрах от деревни – это ближайшее расстояние, на которое может подъехать мусоровоз.

С этим контейнером отдельная история. Полянские им не пользуются, потому что месить грязь ради того, чтобы выбросить пакет мусора – глупость. Зато другие контейнер заметили и переполнили: старый унитаз, ящик просроченного пива, какие-то тряпки давно выхлестнулись за переделы мусорника, но никто это богатство не вывозит. Местные власти – потому что Поляны не платят за вывоз. Поляны не платят, ибо не пользуются. Свалка растет…

В попытках исправить ситуацию с дорогой Поляны ведут бесконечную бумажную войну: за последний год люди обращались к чиновникам разного уровня: в район, в область, в Москву… Все, что они пока получили, – ворох разнообразных, часто противоречащих друг другу отписок. В одном документе говорится, что грунтовка Поляны – Анкудиново входит в перечень автомобильных дорог общего пользования местного значения, в другом – что она является бесхозной. Одна инстанция советует обращаться за помощью в администрацию муниципального образования, другая – в районную, третья -в областную. Единственное, чего они так и не дождались, – реальной помощи.

- Мы пишем, пишем, – показывает увесистую папку с бумагами Надежда Трифонова, – иногда кто-то сюда приезжает, что-то обещает, но в итоге ничего не меняется.

Татьяна Перегудова, глава администрации Пекшинско-го сельского поселения, куда относятся Поляны, разводит руками: проблему знает, но сделать ничего не может.
- У нас пятьдесят семь населенных пунктов и сто сорок шесть километров межпоселенческих дорог, – объясняет она, – и все эти дороги находятся не в нашей компетенции. Это дело администрации района и департамента транспорта. Наше дело - дороги внутри населенных пунктов, и мы их ремонтируем каждый год. Тратить деньги на другие не имеем права.

Предположение, что местные власти могли бы, не прибегая к финансовым затратам, использовать административный ресурс – например, официально связаться с руководством агропредприятия и попросить его внимательнее отнестись к пахоте полей, Перегудову даже возмущает.

- В Полянах официально зарегистрировано три человека, – говорит глава поселковой администрации, – остальные – приезжие. Что это вообще за люди? Это дачники! Они только летом тут живут. А зимой в Полянах вообще нормальная дорога. И, кстати, хозяйство и так помогает. Дорогу грейдерит два раза в год. Сейчас, понятно, нет – кто же сырую дорогу выравнивает!

С протянутой рукой
Кстати, на фоне других населенных пунктов, Поляны -«обитаемый остров». Зимуют здесь и правда трое-пятеро человек, зато с приходом весны заселяются все сорок деревенских домов. Почти в каждом – дети, которых привозят подышать свежим воздухом и набраться здоровья. И вопреки общей московской тенденции скупать деревенские дома под дачи, среди полянских жителей почти нет «пришлых». Практически все приезжающие сюда - местные жители, которые разъехались по ближайшим областям в поисках нормальной работы и лучшей жизни, но при этом сохранили «родовые гнезда» своих предков. Некоторые, кстати, и рады бы жить здесь постоянно; но условия, первое из которых – пресловутая дорога, не позволяют.
- Мама раньше жила здесь, а мы ее навещали и привозили детей на каникулы, – рассказывает Мария Елисеенкова, - но теперь страшно, так что на зиму мы маму забираем. И детей тут оставлять без присмотра, честно говоря, небезопасно. Случись какая-то неприятность – надежда только на то, что рядом окажется кто-то взрослый, причем с трактором. Бабушки из постоянных жителей одни ни с чем не справятся.

- Деревня хочет ожить, но не получается, – подхватывает Надежда Трифонова. – У нас ведь как: многие занимаются хозяйством, держат кур и гусей, коз. Огороды у всех, сады. Люди привозят детей, учат их заниматься хозяйством. Пожилые люди хотят держаться поближе к земле. Со всем справляются сами. Плохо ли это? Но получается, что мы везде и постоянно вынуждены ходить с протянутой рукой. Причем не просим ничего исключительного: дорогу сделать, чтобы помощь могла приехать вовремя. Фонари починить, вывоз мусора наладить. Но к нашим просьбам относятся так, будто мы – обнаглевшие люди, которые много возомнили о себе и требуют бог весть чего.

- Честно говоря, не представляем, что еще можно сделать, – рассуждает Марина Кузищина. – Щебневку, которую мы делали сами, давно замесили в грязи. Официальные инстанции пройдены. Только и надежды, что мимо нас поедет какое-нибудь высокопоставленное лицо, которое обратит внимание, что грязища у указателя на Поляны на самом деле – дорога. Но, знаете, как у Некрасова: «барина все нету
- барин все не едет». Остается надеяться только на себя, благо люди у нас дружные: в помощи никогда не отказывают.

Честно говоря, Поляны – не единственная проблемная точка на территории Пекшинского сельского поселения: в прошлом году мы писали о деревне Выползово, где местные жители тоже бьются за нормальную дорогу, и тоже безуспешно. Похоже, взаимовыручка – единственное, что спасает от чрезвычайных ситуаций людей, оставшихся без «скорой», пожарных, автолавки, коммунальных служб и любой другой мало-мальской поддержки. Но, похоже, именно локальная катастрофа с жертвами – единственное, что способно поднять из спячки тех, кто может хоть что-то решить по этому вопросу. Подождем?