Историю вновь перепишут

В Минобрнауки РФ полным ходом идет процесс обсуждения концепции нового единого учебника истории для средней школы. По поручению главы государства ученые мужи должны к декабрю нынешнего года создать учебник, который будет «написан хорошим русским языком и лишен двойного толкования истории».

Трудный экзамен

О необходимости создания единого учебника истории говорили давно. В 90-е годы прошлого века в магазинах появились чуть ли не десятки изданий разных авторов, трактующих историю по-своему, а учителям дали право выбирать учебник по своему вкусу. Это сказалось на качестве знаний учеников: российские школьники уже два десятилетия изучают историю хаотично. Тому подтверждение обнародованные в социальных сетях перлы из сочинений ЕГЭ по истории. В этом году выпускники путали Сталина и Хрущева, вставали в тупик перед именами Зоя Космодемьянская и Александр Матросов или выдавали, например, такие «факты», что «Иван Грозный запретил все газеты», «Петр первый прорубил четыре окна в Европу», «Екатерина продала Курильские острова Японии», а Анна Ахматова является «самой известной из жен декабристов».

ЕГЭ по истории не является обязательным. По статистике, его сдают около 20 процентов выпускников: в основном те, кто поступает в вузы на такие направления, как история, экономика, юриспруденция, лингвистика, дизайн, архитектура… В этом году испытание по предмету проходили 1143 выпускника школ Владимирской области. Только два из них набрали по 100 баллов, 61 испытуемый не справился с заданием, а более половины экзаменующихся получили свыше 55 баллов.

Возможно, это объясняется тем, что в тестах ЕГЭ по истории содержится гораздо большее количество вопросов по сравнению с другими предметами школьной программы. К тому же предмет нужно учить, а этого не все хотят, считает учитель истории и обществознания с 35-летним стажем Ирина Аскольдовна Лебедева (школа № 25 г. Владимира).
- В части «А» и «Б» – вопросы чисто на знания, - говорит педагог. – Знаешь – сдашь, не знаешь - не сдашь. Часть «С» - для детей грамотных и умных. Здесь даются проблемные вопросы, и ответить наобум на них не удастся. И все же хочу отметить: из года в год наши выпускники пишут эссе все лучше и лучше. Максимальный балл, конечно, получают единицы, но в основном ребята начинают понимать, что от них требуется.

О том, как учить и как преподавать историю, о новых и старых учебниках по предмету мы поговорили с учителями истории: с людьми, кого эксперимент по разработке концепции единого учебника касается в первую очередь.

Случайных здесь нет
- Учебники по истории я всегда любила – читала летом на каникулах еще до начала учебного года, – признается учитель истории Бавленской средней школы Ирина Валентиновна Малыгина. – А в 1989 году, когда я училась в 11-м классе, вдруг выяснилось, что работать мы будем, записывая лекции учителя. Школьный учебник ушел в «никуда». А уже через год я училась на истфаке ВГПУ.

Вот уже 19 лет Ирина Валентиновна работает в школе и считает, что история написана не в учебниках, а в исторических текстах, что учебники откровенно вторичны по сравнению с живым словом педагога. И еще – интересный парадокс: именно в 90-е годы, когда жизнь была трудной, исторической науке, по мнению Ирины Малыгиной, удавалось быть свободной от политики.

А Ирина Аскольдовна Лебедева показывает книгу, с которой началась ее любовь к истории. «Древний Рим», 1969 года издания: она сама купила эту книгу, когда училась в третьем классе, и не могла от нее оторваться, пока не прочла всю – настолько интересно та была написана.
- Таких книг, увы, сегодня нет, – сожалеет учитель. – В наши времена было очень много популярной литературы, сейчас ее не хватает.

Впрочем, вряд ли нынешние дети станут зачитываться теми книгами, что были интересны их сверстникам 60-70-х -даже яркими альбомами их не прельстишь. Ирина Аскольдовна, пытаясь развить интерес к истории, начинает с «Трех мушкетеров». Но… Ни Дюма, ни Жюля Верна, ни Вальтера Скотта нынешние школьники читать не хотят.

- Учебник должен быть интересным, чтобы ребенок был захвачен историей, – уверена Ирина Лебедева. – Сейчас этого не происходит. И вот здесь как раз важна роль учителя: мы порой и танцуем, и поем на уроках. Среди моих коллег во Владимире нет случайных людей – случайные не идут «в историю».

Из таких «неслучайных» – учитель истории и обществознания школы №25 г. Владимира Андрей Викторович Виноградов. Его педагогический стаж всего четыре года, но отношение к истории у него очень серьезное.
- Желание заниматься исторической наукой появилось во мне, без преувеличения, с пятого класса, благодаря моему первому учителю истории Наталье Владимировне Денисовой, интересные уроки которой я и сейчас вспоминаю с почтением и благодарностью, – рассказывает педагог. – В старшем звене моими учителями были Елена Александровна Сомова и Ирина Аскольдовна Лебедева. И вот я сам учитель. За четыре года у меня сложились свои взгляды на преподавание истории в школе – во главу угла я ставлю историческую Личность, деятельную, неожиданную, талантливую, и учу на множестве конкретных примеров, что историю творит именно Личность.

Колесо кареты
В 90-е годы прошлого века на полки книжных магазинов хлынули потоки учебников истории разных авторов – только выбирай. Однако не все они прошли испытание временем. Скажем, не прижился учебник Далуцкого, даже был запрещен из-за так называемой «прозападной» направленности. В годы перестройки было модным все подвергать критике, и это был один из первых учебников, где был собран весь исторический негатив.
Сегодня во Владимирской области учителя истории работают по учебникам Павленко, Ляшенко, Косулиной и другим.
- Учебник должен писать ученый-историк, человек, обладающий очень легким языком, а не тяжеловесным академическим. Таких учебников сегодня мало, – рассуждает Ирина Лебедева. – В нашей школе мы остановились на продукции издательства «Просвещение» – авторы Сахаров и Данилов, их учебники обладают этой легкостью. Есть в городе учебники Данилевского, современного историка, преподающего в Высшей школе экономики. Я с ним встречалась на всероссийской олимпиаде, и мне непонятно: в учебнике он пишет одно, а как у историка у него совершенно иные позиции по каким-то моментам. Важно, чтобы элемент популярности присутствовал в учебнике – особенно для младших классов. Например, есть Наталья Ивановна Басовская – преподаватель РГГУ, профессор, специалист по истории средних веков: вот бы ей дать написать новый учебник, она уникальный рассказчик. Есть Попов – тоже обладает интересным языком, который может поднять интерес к истории.

У Андрея Виноградова, преподающего всеобщую историю и историю России, интересная позиция относительно современных учебников. Он считает, что учебник – это не самостоятельная «движущая сила», а колесо в педагогической карете, то есть важное, но всего лишь средство достижения целей и задач. При разработке уроков молодой учитель, конечно, согласуется с материалом учебника, однако, чтобы раскрыть все особенности какого-либо исторического события или явления, делает выбор в пользу первоисточников.
- Я работаю по учебникам издательства «Просвещение», и в целом ими удовлетворен, за небольшими исключениями, – говорит Андрей Викторович. – Так, учебник по истории нового времени для 7-го класса Ревякина изобилует сложной терминологией, непонятной для 13-летних ребят. Учебник по истории России для 6-го класса Сахарова содержит немаловажные упущения: например, в параграфе, посвященном Владимиро -Суздальской Руси, автором не оговаривается, что после захвата Киева Андреем Боголюбским и после его возвращения во Владимир наш город стал фактически новой столицей Руси, пусть и раздробленной. Любопытный факт: год назад одна моя ученица сказала мне, что ее бабушка, работающая экскурсоводом, заметила несколько неточностей в этом учебнике. Часто сталкиваюсь с тем, что в учебнике много иллюстраций, много сложного текста, перегруженного фактами, но списка понятий нет.

Чувство гордости
- Сейчас настоящая проблема с учебниками по истории XX века для 9-11-х классов, – говорит Ирина Лебедева. -Плохие учебники: очень большая загруженность материалом, сложный язык – особенно для девятиклассников, неинтересно, нет личностного освещения, и это обидно: прожили целый век, а такое впечатление, что, кроме «чернухи», в нашей стране ничего не было. Я всегда говорю детям: да, 30-е годы XX века -это репрессии, но ведь это еще и колоссальный энтузиазм народа. Люди жили, строили, любили, детей рожали. Без этого мы бы и войну не выиграли. Очень мало сейчас пишут о подвигах, о простых людях – этого не хватает. Мы много говорим о патриотизме, гражданственности, а чтобы что-то затронуть внутри – этого нет. Возьмем пионеров-героев -сейчас о них молчат. Так нельзя! Ведь любовь к родине должна воспитываться с пеленок. И об этих ребятах тоже надо говорить – они настоящие герои. Слава богу, что перестали чернить Зою Космодемьянскую. И о «Молодой гвардии» нужно рассказывать не мимоходом. Учебники должны воспитывать чувство гордости за страну. Этого не хватает. И очень не хотелось бы, чтобы в новых учебниках XX век опять был «черным».

Услышать ученика и учителя
К созданию общероссийского учебника истории привлечены светила отечественной науки: специалисты Минобразования и Российской академии наук, различных исторических школ, общественных исторических объединений. По поводу разработки концепции ведутся настоящие баталии. Не у всех идея вызывает восторг. Ее противники считают, что единственно правильный подход к истории приводит к фальсификациям и перегибам. Те, кто поддерживает проект, говорят, что учебник должен мотивировать школьников искать дополнительную информацию о событиях, а учителей – обучать детей анализировать текст.

- Инициативу создать единый учебник истории я поддерживаю, – высказывает свое мнение Андрей Виноградов. – Думаю, что сразу исчезнут различия, касающиеся содержания и логики изучения предмета, но разрабатывать этот учебник должны люди, представляющие, что такое текстовый и внетекстовый компоненты, и в чем их значимость.

- К концепции единого учебника отношусь скептически, – сомневается Ирина Лебедева. – Боюсь, отбор материала будет слишком субъективным. Единого мнения нет, так же как нет единой трактовки истории. Взять московскую и питерскую школы истории – они разные, и как их увязать в один учебник? Чтобы осилить такой труд, должен собраться коллектив единомышленников, которые будут вдумчиво отбирать материал.
- Единый учебник логически согласуется с Единым государственным экзаменом, – доказывает Ирина Малыгина. – Проверять единым образом нужно именно то, что дети учили, а не все что угодно, как это происходит сейчас. Единый учебник решает проблемы детей, которые меняют школу, переезжая, например, в другой город. К том у же он чрезвычайно интересен как исторический источник по истории начала XXI века. Я совсем не склонна рассматривать единый школьный учебник как угрозу многообразию мнений, ведь мы живем в эпоху Интернета. На мой взгляд, главный аргумент «против» лежит в другой сфере. Очевидно, что создание единого текста - это процесс согласования мнений по спорным вопросам истории. Мне приходилось работать с такими согласованными текстами. Они либо производят впечатление «воды», если авторы постарались обойти спорные темы; либо очень похожи на справочник, перечисляющий исторические факты, если авторы просто удалили все мнения. Такие тексты проходят мимо сознания учеников, не являются опорой для учителя. Преодолеть это невероятно сложное обстоятельство возможно только при наличии должного профессионализма разработчиков, должного времени и свободы, предоставленной им. И самое важное: необходимо услышать учеников и учителей – главных заказчиков школьного учебника.

В любом случае, наших учителей, привычных к различным экспериментам, ничем не испугаешь. Тем более новым учебником. Какой бы учебник ни дали им в руки, все равно свой предмет они сделают максимально интересным.