Не пропустить в город радиацию

Летом 1957 года, окончив ремесленное училище, я прибыл по распределению на работу в Челябинск-40 в составе группы аппаратчиков химических производств. Мы были временно размещены в одном из новых уютных общежитий барачного типа, выстроенных среди нетронутого леса вдоль ровных асфальтовых дорог и тротуаров с клумбами цветов.
Начали устраиваться. Надо было пройти медкомиссию, комсомольцам – встать на учет, спортсменам – записаться в секции, желающим продолжить учебу – поступить в школу или в техникум. Кроме того, хотелось познакомиться с городом, найти парк культуры и отдыха, театр, кинотеатры, спорткомплекс, места для купания, танцплощадки… Город понравился. Все вокруг дышало жизнью, здоровьем, бодростью и молодостью.
Наконец, в соответствии с состоянием здоровья и способностями, каждый получил работу. Заработки на основных производствах были хорошие. Можно было встать на очередь за авто «с оленем на капоте», не слишком «истощая» себя в быту при хорошей зарплате.
Мне и еще троим друзьям предоставили работу в Центральной заводской лаборатории (ЦЗЛ). Здесь была большая и дружная комсомольская организация.
Приближалась осень. Кроме пионерских лагерей принято было оказывать помощь колхозам. 29 сентября поехали убирать помидоры. Поле было громадное, урожай – хороший. Насобирали и наполнили множество ящиков, сложили в штабель, чтобы колхозникам было удобней грузить на машины при вывозке с поля. Ждали транспорт, чтобы вернуться в город. И вдруг издалека прилетел двойной эхоподобный грохот, по земле и по воздуху. И тишина!.. А в 30-40 километрах поднялся темный толстый столб, похожий на бейсбольную биту, стоящую на тонком конце. Подумали, что это геологи «эхом» землю прослушивают – в те времена этот метод применялся довольно часто.
На другой день собрались снова ехать на поля. Слегка моросило. Появился комсорг и объявил: «Всем быть на рабочих местах! На заводе авария!». Часа два меня и напарника инструктировали, как пользоваться дозиметром, рассчитывать допустимые пределы радиации, как разговаривать с водителями, как заполнять журнал контроля…
Приехали на место. За это время был установлен временный вагончик, подведено электричество, подключен прибор для измерения радиации в широком диапазоне, к водопроводу подсоединен дюймовый шланг длиной примерно 20 метров. Во времянке нас встретил третий член нашей команды, приветливый и общительный милиционер. Чуть позже привезли эталон для проверки и настройки прибора-измерителя.
Работали в две смены. Милиционеру был 21 год, моему напарнику – 18 лет, а мне до восемнадцати – оставался один месяц. Нашей обязанностью было пропускать в город только «чистые» машины, «грязные» поворачивать обратно, для повторной мойки. После этого производили вторичный замер и либо отправляли машину обратно, либо пропускали в город.
Мы, дозиметристы, были обязаны в рабочее время иметь при себе кассету с пленкой, на которой, вероятно, фиксировались дозы полученного облучения. Надо отметить, что в летнее время асфальтированные улицы и тротуары регулярно поливались водой, а после аварии стали поливаться еще тщательнее. Естественно, что все смытое уходило в ливневую канализацию, так же, как и смытая с колес машин грязь. Впрочем, с началом утренних заморозков наш пункт первичной обработки автомобилей закрыли, т.к. была организована более эффективная система защиты города от проникновения радиации под контролем военных.
Нас, двоих дозиметристов, отправили на контрольный пункт железной дороги. Предлагалось каждому охотнику (тогда был открыт сезон охоты) или дорожному рабочему после возвращения проверить свою дичь или одежду на возможность использования её в быту или на работе. Позднее эту систему контроля также закрыли, как не пользующуюся спросом, а нас отпустили на свои рабочие места.
В те годы на ПО «Маяк» проблемы облучения мало кого волновали, а уж о льготах и компенсациях за участие в ликвидации аварии никто не мог и мечтать. Вспомнили о нас только тогда, когда льготы стали получать ликвидаторы аварии на Чернобыльской АЭС.
В связи с широким применением ядерной энергетики нельзя забывать о том, какие территории теряются для обитания, какие огромные средства уходят, какое количество человеческих жизней и судеб ломается, если случается катастрофа.
Прошло 26 лет со дня аварии на Чернобыльской АЭС. В 2012 году будет 55 лет со дня аварии на ПО «Маяк». Атомная энергетика шагнула далеко вперед. А как далеко продвинулись знания техники безопасности при исследовании перспективных направлений ядерной энергетики? И что делается для того, чтобы будущие ликвидаторы знали что-то большее в этой области, кроме элементарных частиц. И каковы наши шансы, шансы наших детей и внуков примерить разработанную современную защиту?