Краевед был арестован по доносу

ПОДАЛЬШЕ ОТ РЕВОЛЮЦИИ
…В семье владимирского акцизного чиновника Сергея Лукича Торлина и его супруги домохозяйки Татьяны Васильевны было четверо детей. Старший - Анатолий, родившийся в 1909 году, и три дочери. Когда в России произошёл октябрьский переворот, семья из губернского города поспешила перебраться подальше в провинцию. Для жительства был выбран город Юрьев-Польский. Семья обустроилась практически в самом центре города в одной из квартир дома, до революции принадлежавшего крупному местному фабриканту А. Н. Ганшину. Глава семейства стал служить нотариусом. По свидетельству современников, Сергей Лукич был честным, порядочным человеком: от людей, которым помогал по роду своей профессии, никаких «благодарностей» никогда не принимал.
Все дети получили образование и, став взрослыми, служили в различных организациях в качестве инженерно-технического персонала. Анатолий после окончания школы поступил в Ленинградский институт, где обучался по специальности библиотечного работника (хотя в его красноармейской книжке в графе  «образование» указано «7 лет средней школы»).
В северной столице будущий известный краевед жил на Лиговском проспекте в старинном доме. Хозяева жилища после революционного смятения его покинули. Анатолий однажды в квартирке обнаружил заклеенную обоями кладовку, в которой хранились старые книги, напечатанные ещё в царские времена. Они-то и стали для него определённым подспорьем в процессе выживания в голодные 20-30-е. Периодически он часть из обнаруженных книг сдавал в букинистический магазин, за что выручал так нужную сумму денег.
Вернувшись в Юрьев-Польский, Анатолий Сергеевич стал работать в районной газете, которой отдал много лет, занимая должности литературного сотрудника, ответственного секретаря, корректора. К журналистике его тянуло с детства. Первую свою статью он опубликовал  в журнале «ОСОАВИАХИМ» в 14 лет. Со временем А. С. Торлина всё больше стало привлекать краеведение, с которым он связал практически всю свою жизнь. Из редакции газеты по призыву Юрьев-Польского районного военкомата 10 марта 1942 года Анатолий Сергеевич ушёл на фронт. В звании сержанта, а затем и старшего сержанта служил старшим писарем штаба 399-го отдельного пулемётно-артиллерийского батальона. На фронтах войны принимал участие в боях в Московской области, Орловско-Курской операции, в составе Белорусского, а потом и 1-го Белорусского фронтов форсировал реки Днепр, Причт, Вислу… Награждён рядом наград, в том числе и медалями «За отвагу», «За боевые заслуги».
АРЕСТ ПО ДОНОСУ
После победных залпов старший сержант Анатолий Торлин в январе 1946 года вернулся к журналистской работе. Но мирному труду долго длиться суждено не было. В 1947-м по ложному доносу он был объявлен врагом народа и осуждён по нескольким статьям, среди которых была и небезызвестная 58-я, на 10 лет лагерей. За что конкретно, по какой причине его обвинили, Анатолий Сергеевич никогда не рассказывал. По словам племянницы краеведа Лидии Витальевны Дугай, на него, видимо, кто-то донёс, а признание в несовершённых противоправных деяниях выбили пытками, заставляя по грудь стоять в ледяной воде. По другой версии, ему не простили критическое замечание в адрес властей, опубликованное им на страницах газеты. На вопрос о причинах случившегося А. С. Торлин говорил следующее: «Я никого не виню. Со мной произошло стихийное бедствие, такое же, как и пожар или наводнение». Он отлично понимал, какая система тогда существовала в стране, и чтобы выслужится перед вышестоящими чинами, люди для достижения своих корыстных целей доносили один на другого.
Срок Анатолий Сергеевич отбывал в Нижегородской области. Как рассказывает сослуживец краеведа Сергей Павлович Товаров, в заключении Торлину пришлось сидеть в одиночной камере. В соседней одиночке находилась какая-то женщина. Между камерами под потолком была щель, через которую заключённые имели возможность общаться, чему были несказанно рады.
Освободился он на год раньше определённого судом срока, а ещё через год был реабилитирован. «Ошибочка вышла», - такое Анатолий Сергеевич получил объяснение по поводу своего ареста и заключения.
- Про лагерь Анатолий Сергеевич рассказывать не любил, - говорит тесно общавшийся с Торлиным юрьев-польский коллекционер Владимир Михайлович Михайлов. - Ему это было неприятно. Из мест заключения он привёз два небольших пейзажа, которые потом висели на стене в его комнатке. Авторами картин были довольно известные художники, отбывавшие срок вместе с нашим земляком. Один из них имел свою мастерскую на улице Горького (сейчас Тверская) в Москве.
Когда Торлина реабилитировали, то одну из статей Уголовного кодекса оставили, видимо, чтобы не так явно была заметна ошибка и чтобы человек «понял», что отсидел не зря. Якобы в годы войны он незаслуженно «повесил» себе орден Красной Звезды. Только вот награду у Анатолия Сергеевича не изъяли, как того требовал закон…
В годы заключения у Анатолия Сергеевича произошла и семейная драма: с ним развелась супруга Клавдия Аркадьевна. И вообще семейная жизнь у краеведа не сложилась. Дочь умерла ещё в детстве от туберкулёза костей, а сын Владимир до своей смерти в 2006 году постоянно находился в затруднительном положении. Со временем юрьев-польские родственники краеведа потеряли связь и с единственным его внуком, который уехал на Север, где и проживает в настоящее время.
РАБОТАЛ СТОРОЖЕМ
И СНАБЖЕНЦЕМ
А.С.Торлина помнят очень скромным, порядочным, интеллигентным, вежливым, культурным, начитанным, никогда не навязывавшим никому своего мнения человеком, настоящим знатоком истории Юрьев-Польского района. Кроме этого, все, кто знал Анатолия Сергеевича, отмечают его скрытный характер, замкнутость, желание в основном общаться только с людьми, близкими ему по духу и роду занятий. Возможно, на это наложили отпечаток годы, проведённые в лагере. В последние годы он ко всему относился настороженно. Прежде чем что-то сказать, долго обдумывал свои слова. Несмотря на это, А.С. Торлин всегда шёл навстречу, помогал людям, интересовавшимся историей и краеведением. Когда В. М. Михайлов занялся нумизматикой, Анатолий Сергеевич подарил ему редкий справочник по этой вспомогательной исторической дисциплине. Часто библиотека краеведа была открыта и для будущего начальника Юрьев-Польского отдела внутренних дел, а тогда студента исторического факультета Владимира Вадимовича Крылова, писавшего дипломную работу.
Вернувшись из мест заключения, краевед устроился работать в небольшую организацию сторожем. На большее ему рассчитывать тогда не приходилось. Позже он перешёл в отдел снабжения юрьев-польского завода «Промсвязь», где занимался учётом тары. И всё так же с присущей ему скромностью занимал рабочее место в уголочке кабинета.
Но делом всей жизни этого неординарного человека, которого без ложной скромности  можно назвать «юрьев-польским летописцем», было краеведение. Исследуя родной край, Анатолий Сергеевич собрал огромную библиотеку. Причём её составила не художественная литература, а энциклопедии, словари, научно-исторические труды. Книги в его небольшой квартире были повсюду. Стеллажи занимали практически всё пространство. Книги и журналы заносились в скрупулёзно составлявшуюся картотеку. Также в картотеке имелись карточки на все дома Юрьев-Польского и известных жителей города. А. С. Торлин подолгу мог рассказывать соседям по дому, где и когда жил тот или иной юрьевский купец, фабрикант либо мещанин, каков был состав его семьи, чем он занимался…
КОНСУЛЬТАНТ МУЗЕЯ
Для пополнения краеведческих познаний Анатолий Сергеевич постоянно выписывал нужную и исключительно редкую литературу из Ленинской библиотеки, библиотек Ленинграда, вёл обширную переписку с такими же подвижниками краеведения из других регионов, с учёными и научными центрами, по крупицам собирал материал о малой родине, беседовал со старожилами, работал в архивах, собирал старинные документы, состоял в краеведческом обществе Ленинграда, приобретал нужные ему книги по почте. Большинство их выходило в издательстве «Наука». В своей библиотеке Анатолий Сергеевич отдыхал душой. Много времени А. С. Торлин проводил в Юрьев-Польском музее, работая в фондах. При реставрации зданий музея нередко выступал в качестве общественного консультанта, так как отлично разбирался во всех тонкостях реставрационного дела. К его словам всегда прислушивались. Сотрудникам музея по их просьбе всегда помогал подбирать необходимый им материал. Только вот взаимностью краеведу отвечали не всегда. Поэтому со временем его отношения с музейными работниками стали довольно прохладными и натянутыми. Дошло даже до того, что перед смертью Анатолий Сергеевич просил своих родственников передать накопленные им материалы (а это, кроме шикарной библиотеки, и несколько томов рукописей в огромных «амбарных» книгах) в любую организацию, только не в музей. Некоторые свои наработки он оформлял в виде статей и публиковал в местной районной газете, где когда-то трудился. А. С. Торлин также является соавтором книги «Авангардовцы», вышедшей к 100-летию юрьев-польской ткацко-отделочной фабрики «Авангард». Как вспоминает его соседка Инна Николаевна Лелекова, краевед на машинке печатал текст ещё какой-то книги, но о чём, он так и не сказал.
- Анатолий Сергеевич всегда знал, когда в книжном магазине будет привоз, - вспоминает С. П. Товаров. - Он подолгу рассматривал все новинки, сразу не покупал. Однажды, чувствуя необходимость иметь под руками «Толковый словарь» В.И.Даля, написал заметку в еженедельник «Книжное обозрение», в которой высказал свою позицию о необходимости его переиздания. Статья была опубликована, а позже переиздан и сам словарь.
Редкие документы и публикации Анатолий Сергеевич перефотографировал, сшивал и переплетал в отдельные книги. У него было специальное переплётное приспособление.
На всех его книгах имелся экслибрис, на котором были изображены одна из деревянных церквей Юрьев-Польского района, человек, сидящий под деревом, раскрытая книга и корешок толстого тома с изображением герба Юрьев-Польского и подписью «Книга А. С. Торлина».
ЛЕТОПИСЕЦ РОДНОГО КРАЯ
Высокий, поджарый, в очках, с фотоаппаратом через плечо и велосипедом в руках - таким запомнился Анатолий Сергеевич его племяннице Татьяне Павловне Егоровой. Действительно, у него было ещё одно хобби - фотография. А.С.Торлин часто садился на велосипед и объезжал исторические окрестности, снимая разрушавшиеся храмы, усадьбы, а также пейзажи любимого им Ополья. Природа его очень увлекала, поэтому он много свободного времени проводил в уединении в лесу. Одним из первых в Юрьев-Польском он освоил цветную фотографию.
- У него были даже сделанные им самим слайды с прекрасными видами наших окрестностей, - говорит Т. П. Егорова. - И он нам их показывал.
В быту Анатолий Сергеевич был чрезвычайно скромен. В его маленькой квартирке в два окна из мебели имелись лишь стол, на котором размещалась пишущая машинка, два стула и диван. Комнатка была перегорожена большим стеллажом с книгами, главным богатством краеведа. Прихожая совмещалась с кухонькой, где большую часть места занимала печка, а также газовая плита да умывальник. По хозяйству в последние годы жизни Анатолию Сергеевичу помогала родная сестра.
- А ещё дядя очень любил домашние цветы, - продолжает разговор Т. П. Егорова. - У нас в семье даже остались плошки из-под его цветов.
- Анатолий Сергеевич цветы высаживал и в огороде, и в палисаднике дома, где жил, - рассказывает его соседка
И.Н.Лелекова. - Причём он высаживал красивейшие махровые гладиолусы, которых тогда в Юрьев-Польском ещё ни у кого не было. Для луковиц у него были специальные ящички, всё аккуратно разложено и подписано. Цветы на посадку покупал специально, общался с такими же любителями-цветоводами. Землю привозил сам из леса, так как отлично разбирался в том, каким цветам какая почва подходит. Часто помогал соседям, подсказывая средства для излечения от различных болезней. По обыкновению, он в таких случаях открывал свои медицинские энциклопедии и находил нужные рецепты. Знание латинского языка здесь было отличным подспорьем. Дома у него висели термометры, старый барометр, при помощи которых он следил за изменениями погоды, за температурой в доме, чтобы комфортно себя чувствовали его любимые цветы.
БИБЛИОТЕКУ СОЖГЛИ
В ПЕЧКЕ
К великому сожалению, после смерти юрьев-польского летописца большая часть его огромного наследия была утрачена. Много книг из библиотеки Анатолия Сергеевича было передано в районную библиотеку. Книги вывозил автобус. Но сотрудники библиотеки взяли в основном различные собрания сочинений, а специальную литературу оставили. Что-то сохранили для себя любители-краеведы, что-то внук, часть материалов попросило Ленинградское краеведческое общество. Остальное же погибло в печке.
- Сжигали, - говорит Т. П. Егорова, - потому что нужно было освобождать квартиру, да и ценности всех его бумаг мы не знали. Видим листы с недописанным текстом, но что он из себя представляет? Кому нужен? Не знали… Вот и жгли. И вообще, зная его замкнутый характер, старались Анатолия Сергеевича лишний раз не беспокоить, много его не расспрашивали, о его увлечении краеведением имели только поверхностное представление…
…Но у этой, казалось бы, грустной истории всё-таки был не такой уж и грустный конец. Пять лет назад на чердаке дома родственников Анатолия Сергеевича Торлина нашлись две большие «амбарные» книги с его рукописями. Потом они были оцифрованы, и теперь с ними может познакомиться и поработать любой интересующийся историей Юрьев-Польской земли.

Фото из архива Т.П.Егоровой.Автор: Сергей ХЛАМОВ.