Кто убил Алину Балашову?«М» продолжает следить за ходом судебного процесса о жестоком убийстве в деревне Нечаевской
22.09.2011 19:30 Рубрика: Общество
Почти месяц во Владимирском областном суде с участием коллегии присяжных рассматривается дело о жестоком убийстве школьницы. Как мы уже сообщали («Молва» № 98 от 25 августа 2011 г.), в мае прошлого года в лесочке недалеко от деревни Нечаевская Гусь-Хрустального района двое местных жителей нашли тело 12-летней Алины Балашовой. На скамье подсудимых - Илья Тростин и Сергей Ермаков. Виновными себя они не признают. Уже выступили свидетели защиты, уже свои доказательства предъявила сторона обвинения - а ясности в этом запутанном деле не прибавляется. Скорее, наоборот: вопросов становится всё больше.
- Да разве могли Ермаков с Михайловым случайно найти убитую Алину в лесу? - горячится один из жителей деревни и для пущей убедительности рисует в моем блокноте схему деревенских окрестностей с указанием всех дорог, тропинок и места преступления. - Зачем им было там идти, по болотине, если всего метров через двадцать - нормальная просека, по которой все ходят?
Мужчина приехал в суд вместе с педагогами Нечаевской средней школы, которым тоже есть что сказать присяжным. Все ждут начала заседания в коридоре; женщины возбужденно о чем-то переговариваются, а мой собеседник продолжает уверять меня, что случайно наткнуться в лесу на труп девочки, укрытый кучей веток и мха, парни не могли - значит, знали, где была убита Алина…
Они признаются - и снова отказываются
Напомним, что Алину убили 15 мая, а уже через день ее тело обнаружили 17-летние местные парни Ермаков (ныне обвиняемый) и Михайлов (один из основных свидетелей обвинения). Ближе к ночи приехала следственная группа из Гусь-Хрустального. Парней допросили, они назвали еще несколько фамилий, в том числе 25-летнего Илью Тростина, владельца «девятки», который якобы подвез всех к месту преступления и то ли участвовал в убийстве девочки, то ли оставался рядом со своей машиной.
Сергей Ермаков и Илья Тростин были задержаны в качестве подозреваемых, на первом этапе следствие вел Гусь-Хрустальный отдел СУ СК по Владимирской области. Тростин свое участие в похищении и убийстве девочки полностью отрицал; сообщил, что его в тот день и вечер видели многие односельчане. А Ермаков рассказал целую историю о том, как вместе с братьями Добровольскими стоял вечером возле ларьков на Вокзальной площади, как попросили Тростина подвезти их до дома, как увидели на дороге Алину и Тростин затолкал ее в автомобиль, потом отвез всех в лес и в присутствии всей компании жестоко убил девочку… Потом Ермаков неоднократно будет менять свои показания, то заявляя, что «менты» насилием и угрозами заставили его оговорить себя и Тростина, то вновь признаваясь в преступлении. На суде он снова заявил о своей невиновности и что 15 мая он не выходил из дома, но его алиби подтвердили лишь мать, отец и сестра.
Через две недели после задержания Илью Тростина отпустили из ИВС г. Гусь-Хрустального, и он уехал из Нечаевской во Владимир, снял жилье, устроился на одно из владимирских предприятий. А по деревне поползли слухи, что он объявлен в розыск. Узнав об этом, в конце октября Тростин отправляется в УВД г. Владимира, чтобы (по его словам) прояснить ситуацию. По другой версии - его задерживают на остановке возле владимирского горУВД. Так или иначе, но Тростин оказывается под арестом. На этом этапе следствие ведет уже отдел по расследованию особо важных дел СУ СК по Владимирской области, а вся история приобретает черты лихо закрученного детектива. Через два дня Тростин пишет явку с повинной, в которой признается, что помог увезти на своей машине Алину в лес, но в убийстве девочки не участвовал… и через месяц отказывается от своего признания. Теперь он заявляет, что дал признательные показания под давлением следователей и сокамерников в СИЗО, которые угрожали его «опустить». Мать Ильи пишет жалобы на недозволенные методы следствия в областную прокуратуру, в Генпрокуратуру, в администрацию президента. Органами Следственного комитета проводится проверка, допрашивают следователя и сокамерников, нарушений не установлено.
(Сообщу, что, поскольку Тростин на суде продолжал утверждать, что его явка с повинной - это вынужденный самооговор, то судом принято решение направить материалы в следственное управление СК РФ по Владимирской области для дополнительной проверки заявления подсудимого о применении к нему недопустимых методов ведения следствия).
Ищем-ищем, не найдем
Да есть ли в этом уголовном деле хоть какие-нибудь прямые улики, какие-либо вещественные доказательства? Увы: то ли преступники такие опытные попались и все следы замели, то ли гусевские пинкертоны так «хорошо» поработали, но с доказательствами негусто. Осмотрели автомобиль Тростина, нашли несколько «микрочастиц хлопковых волокон общей групповой принадлежности с одной из двух разновидностей волокон, входящих в состав свитера А. Балашовой». Это, пожалуй, и все вещественные доказательства. Орудия убийства (нож и, предположительно, монтировка) не найдены. Следов крови на одежде, изъятой у подозреваемых, не обнаружено…
По версии следствия, девочку привезли на машине четверо взрослых парней, отволокли в лес, нанесли 14 ножевых ранений, потом забросали труп ветками и мхом… Уму непостижимо, как это они ухитрились не оставить ни одного следа обуви на влажной болотистой почве, ни одного окурка, ни одного отпечатка протекторов на обочине дороги - ничего… Вот так и превратился судебный процесс в «битву свидетелей», причем на каждого свидетеля «за» тут же находится два свидетеля «против», и наоборот.
Судья в просмотре видеозаписи отказала
Уже выступили около десятка жителей деревни, родственники и знакомые подсудимого Тростина, которые хором заявляют: в тот роковой день Илья почти до двенадцати ночи все время был у кого-то на глазах (по утверждению следствия, убийство произошло примерно с 22.30 до 23.30). Что касается обвинения, то оно базируется, в частности, на показаниях братьев Добровольских. Но и здесь всплыли неожиданные обстоятельства.
- Мы давно просим, чтобы нас выслушали! - волнуются и негодуют женщины в коридоре суда. - Пытались следователям рассказать, так ни разу даже протокола никто не составил!
Почти десяток педагогов из Нечаевской средней школы приехали на заседание суда. В этой школе когда-то учился подсудимый Тростин, а его мать до сих пор работает здесь педагогом дополнительного образования. Кстати, она учила Алину музыке и пению: у девочки был прекрасный голос и редкий музыкальный слух («Я готовила Алину к конкурсам, она была моей надеждой», - дрогнувшим голосом скажет Татьяна Тростина на суде). Хорошо знакома учителям и семья Добровольских: старший - Максим - с трудом доучился до 7-го класса и в 18 лет был отчислен. Андрею в мае прошлого года было уже 17, и он уже третий год учился в 7-м классе (сейчас он в армии).
В мае прошлого года, по распоряжению из управления образования, в школе был создан Совет по профилактике правонарушений. На его первое заседание решено было пригласить Андрея Добровольского с родителями. Как рассказали на суде педагоги, чтобы выяснить, почему он прогуливает занятия… И вообще - слухи-то разные по деревне ходили по поводу убийства Алины, да и сам Андрей много чего в школе детям рассказывал.
А на Совете, по словам свидетелей, мать Андрея и его брата Максима призналась, что ее сыновья оклеветали Илью Тростина, потому что их угрозами заставили это сделать в милиции. Приехали в четыре утра, увезли сначала Андрея, допрашивали его, несовершеннолетнего, без родителей, потом приехали за Максимом… Дали прочитать готовый «сценарий» преступления и заставили подписать как якобы их показания. Братья Добровольские рассказ матери подтвердили - на педсовете. А в суде Максим Добровольский снова свидетельствовал против Тростина…
После показаний директора школы и одного из членов Совета Максима и его мать снова допросили. Их ответ: признания на педсовете были вынужденными. «На нас орали», - объяснил Максим. А Добровольская сказала, что прийти на педсовет ее заставила мать Ильи Тростина, и что она вообще не помнит, о чем рассказывала учителям…
Так что же, опять тупиковая ситуация? Да не совсем: на судебном процессе выяснилось, что есть видеозапись этого «педсовета с признаниями». Наверное, она могла бы многое прояснить. Действительно ли откровения Добровольских были вынужденными, действительно ли на них кричали и запугивали; что именно они рассказали учителям? Ведь в этом запутанном деле любая мелочь может оказаться очень важной! Сторона защиты ходатайствовала о демонстрации видеозаписи коллегии присяжных, но… Судья Елена Батанова ходатайство защиты отклонила.
А в рассмотрении уголовного дела был объявлен перерыв до начала октября. «Молва» продолжает следить за ходом этого процесса. Коллаж: Денис ВАСИЛЬЕВ.Автор: Елена Левицкая
- Да разве могли Ермаков с Михайловым случайно найти убитую Алину в лесу? - горячится один из жителей деревни и для пущей убедительности рисует в моем блокноте схему деревенских окрестностей с указанием всех дорог, тропинок и места преступления. - Зачем им было там идти, по болотине, если всего метров через двадцать - нормальная просека, по которой все ходят?
Мужчина приехал в суд вместе с педагогами Нечаевской средней школы, которым тоже есть что сказать присяжным. Все ждут начала заседания в коридоре; женщины возбужденно о чем-то переговариваются, а мой собеседник продолжает уверять меня, что случайно наткнуться в лесу на труп девочки, укрытый кучей веток и мха, парни не могли - значит, знали, где была убита Алина…
Они признаются - и снова отказываются
Напомним, что Алину убили 15 мая, а уже через день ее тело обнаружили 17-летние местные парни Ермаков (ныне обвиняемый) и Михайлов (один из основных свидетелей обвинения). Ближе к ночи приехала следственная группа из Гусь-Хрустального. Парней допросили, они назвали еще несколько фамилий, в том числе 25-летнего Илью Тростина, владельца «девятки», который якобы подвез всех к месту преступления и то ли участвовал в убийстве девочки, то ли оставался рядом со своей машиной.
Сергей Ермаков и Илья Тростин были задержаны в качестве подозреваемых, на первом этапе следствие вел Гусь-Хрустальный отдел СУ СК по Владимирской области. Тростин свое участие в похищении и убийстве девочки полностью отрицал; сообщил, что его в тот день и вечер видели многие односельчане. А Ермаков рассказал целую историю о том, как вместе с братьями Добровольскими стоял вечером возле ларьков на Вокзальной площади, как попросили Тростина подвезти их до дома, как увидели на дороге Алину и Тростин затолкал ее в автомобиль, потом отвез всех в лес и в присутствии всей компании жестоко убил девочку… Потом Ермаков неоднократно будет менять свои показания, то заявляя, что «менты» насилием и угрозами заставили его оговорить себя и Тростина, то вновь признаваясь в преступлении. На суде он снова заявил о своей невиновности и что 15 мая он не выходил из дома, но его алиби подтвердили лишь мать, отец и сестра.
Через две недели после задержания Илью Тростина отпустили из ИВС г. Гусь-Хрустального, и он уехал из Нечаевской во Владимир, снял жилье, устроился на одно из владимирских предприятий. А по деревне поползли слухи, что он объявлен в розыск. Узнав об этом, в конце октября Тростин отправляется в УВД г. Владимира, чтобы (по его словам) прояснить ситуацию. По другой версии - его задерживают на остановке возле владимирского горУВД. Так или иначе, но Тростин оказывается под арестом. На этом этапе следствие ведет уже отдел по расследованию особо важных дел СУ СК по Владимирской области, а вся история приобретает черты лихо закрученного детектива. Через два дня Тростин пишет явку с повинной, в которой признается, что помог увезти на своей машине Алину в лес, но в убийстве девочки не участвовал… и через месяц отказывается от своего признания. Теперь он заявляет, что дал признательные показания под давлением следователей и сокамерников в СИЗО, которые угрожали его «опустить». Мать Ильи пишет жалобы на недозволенные методы следствия в областную прокуратуру, в Генпрокуратуру, в администрацию президента. Органами Следственного комитета проводится проверка, допрашивают следователя и сокамерников, нарушений не установлено.
(Сообщу, что, поскольку Тростин на суде продолжал утверждать, что его явка с повинной - это вынужденный самооговор, то судом принято решение направить материалы в следственное управление СК РФ по Владимирской области для дополнительной проверки заявления подсудимого о применении к нему недопустимых методов ведения следствия).
Ищем-ищем, не найдем
Да есть ли в этом уголовном деле хоть какие-нибудь прямые улики, какие-либо вещественные доказательства? Увы: то ли преступники такие опытные попались и все следы замели, то ли гусевские пинкертоны так «хорошо» поработали, но с доказательствами негусто. Осмотрели автомобиль Тростина, нашли несколько «микрочастиц хлопковых волокон общей групповой принадлежности с одной из двух разновидностей волокон, входящих в состав свитера А. Балашовой». Это, пожалуй, и все вещественные доказательства. Орудия убийства (нож и, предположительно, монтировка) не найдены. Следов крови на одежде, изъятой у подозреваемых, не обнаружено…
По версии следствия, девочку привезли на машине четверо взрослых парней, отволокли в лес, нанесли 14 ножевых ранений, потом забросали труп ветками и мхом… Уму непостижимо, как это они ухитрились не оставить ни одного следа обуви на влажной болотистой почве, ни одного окурка, ни одного отпечатка протекторов на обочине дороги - ничего… Вот так и превратился судебный процесс в «битву свидетелей», причем на каждого свидетеля «за» тут же находится два свидетеля «против», и наоборот.
Судья в просмотре видеозаписи отказала
Уже выступили около десятка жителей деревни, родственники и знакомые подсудимого Тростина, которые хором заявляют: в тот роковой день Илья почти до двенадцати ночи все время был у кого-то на глазах (по утверждению следствия, убийство произошло примерно с 22.30 до 23.30). Что касается обвинения, то оно базируется, в частности, на показаниях братьев Добровольских. Но и здесь всплыли неожиданные обстоятельства.
- Мы давно просим, чтобы нас выслушали! - волнуются и негодуют женщины в коридоре суда. - Пытались следователям рассказать, так ни разу даже протокола никто не составил!
Почти десяток педагогов из Нечаевской средней школы приехали на заседание суда. В этой школе когда-то учился подсудимый Тростин, а его мать до сих пор работает здесь педагогом дополнительного образования. Кстати, она учила Алину музыке и пению: у девочки был прекрасный голос и редкий музыкальный слух («Я готовила Алину к конкурсам, она была моей надеждой», - дрогнувшим голосом скажет Татьяна Тростина на суде). Хорошо знакома учителям и семья Добровольских: старший - Максим - с трудом доучился до 7-го класса и в 18 лет был отчислен. Андрею в мае прошлого года было уже 17, и он уже третий год учился в 7-м классе (сейчас он в армии).
В мае прошлого года, по распоряжению из управления образования, в школе был создан Совет по профилактике правонарушений. На его первое заседание решено было пригласить Андрея Добровольского с родителями. Как рассказали на суде педагоги, чтобы выяснить, почему он прогуливает занятия… И вообще - слухи-то разные по деревне ходили по поводу убийства Алины, да и сам Андрей много чего в школе детям рассказывал.
А на Совете, по словам свидетелей, мать Андрея и его брата Максима призналась, что ее сыновья оклеветали Илью Тростина, потому что их угрозами заставили это сделать в милиции. Приехали в четыре утра, увезли сначала Андрея, допрашивали его, несовершеннолетнего, без родителей, потом приехали за Максимом… Дали прочитать готовый «сценарий» преступления и заставили подписать как якобы их показания. Братья Добровольские рассказ матери подтвердили - на педсовете. А в суде Максим Добровольский снова свидетельствовал против Тростина…
После показаний директора школы и одного из членов Совета Максима и его мать снова допросили. Их ответ: признания на педсовете были вынужденными. «На нас орали», - объяснил Максим. А Добровольская сказала, что прийти на педсовет ее заставила мать Ильи Тростина, и что она вообще не помнит, о чем рассказывала учителям…
Так что же, опять тупиковая ситуация? Да не совсем: на судебном процессе выяснилось, что есть видеозапись этого «педсовета с признаниями». Наверное, она могла бы многое прояснить. Действительно ли откровения Добровольских были вынужденными, действительно ли на них кричали и запугивали; что именно они рассказали учителям? Ведь в этом запутанном деле любая мелочь может оказаться очень важной! Сторона защиты ходатайствовала о демонстрации видеозаписи коллегии присяжных, но… Судья Елена Батанова ходатайство защиты отклонила.
А в рассмотрении уголовного дела был объявлен перерыв до начала октября. «Молва» продолжает следить за ходом этого процесса. Коллаж: Денис ВАСИЛЬЕВ.Автор: Елена Левицкая
Источник публикации: Молва. Общество
www.vladimironline.ru