Станет ли рантье инноватором?

Проблемы модернизации экономики всегда были в центре внимания руководителей еще советских государства и правительства. При этом в рамках командно-административной экономики управление прикладной наукой также осуществлялось централизованно (советские наукограды), а порой и в составе механизма репрессий (сталинские «шарашки»).

С усилением в начале 90-х годов роли налогов в государственном регулировании экономики поддержка инновационного бизнеса стала осуществляться на условиях предоставляемых предприятиям льгот по налогу на прибыль. По закону СССР от 14.06.1990 о налогах с предприятий, объединений и организаций налогооблагаемая прибыль уменьшалась на 30% затрат, направляемых на НИОКР (научно-исследовательские, опытно-конструкторские и технологические работы для создания нового изделия, новой технологии).

Ставка на инновации в современных условиях - это, в первую очередь, расширение внебюджетного финансирования для этих целей, что подразумевает более активное внедрение их результатов в производство, перевод науки на частичную самоокупаемость, в том числе за счет образования малых внедренческих предприятий при ВУЗах. Именно эти меры, по мнению руководства страны, должны снизить зависимость российской экономики от колебаний мировых цен на углеводороды и решить задачу преодоления многолетней технической и технологической отсталости.

Однако реформа налоговой системы 2000 года (принятие Налогового кодекса РФ) происходила под флагом борьбы с налоговыми льготами при одновременном общем снижении налогового бремени. Отказавшись в начале 2000-х годов от льготы по налогу на прибыль в части расходов, направляемых на капитальные вложения и НИОКР, законодатели освободили от НДС и налога на прибыль исключительно проектное и корпоративное финансирование инвестиционной деятельности. В результате этого налоговые послабления получили внешние инвесторы, в то время, как направление предприятием собственных средств на капитальные вложения перестало подпадать под льготный налоговый режим. В результате активизировались процессы перераспределения собственности, аккумулирования крупных пакетов акций в руках ограниченного круга людей, незаинтересованных (в том числе посредством использования мер налогового стимулирования) в капитализации активов и модернизации производства. Тем самым, процесс первоначального накопления активов внутри развивающихся бизнес-империй проходил в тепличной обстановке, а перераспределение полученного продукта на личное потребление через дивиденды происходило и происходит при сравнительно низкой налоговой ставке, различающейся только в зависимости от того, резидентом какой страны является получатель дивидендов (дополнительный налог на вывод капитала за рубеж, правда, легко обходимый за счет использования альтернативных инструментов внутрикорпоративного финансирования). Вышеназванное сравнительно беззаботное существование создало класс рантье, спекулирующих на фондовом рынке или сдающих накопленное за эти годы имущество в аренду, но никак не класс предпринимателей - пионеров первопроходцев бизнеса - подлинных инноваторов, зарабатывающих деньги путем капитализации активов, модернизации производства, а не путем извлечения максимально высокой нормы прибыли здесь и сейчас. И уж тем более такая налоговая политика не стимулировала притока российских и иностранных инвестиций в реальный сектор экономики, а тем более в его самую рискованную часть - инновационный бизнес.

Одновременно часть налоговых преференций на фоне роста мировых цен на нефть и газ досталась малому и среднему бизнесу - введенные в начале двухтысячных специальные налоговые режимы - упрощенная система налогообложения (единый сельхозналог в аграрном секторе) и единый налог на вмененный доход с его минимальными налогами на фонд оплаты труда позволили малому и среднему бизнесу дышать свободно, особо не задумываясь о завтрашнем дне. Данные меры привели к росту торгового капитала, правда, в последние годы сдающего свои позиции под напором федеральный сетей, в то время как производственный сектор продолжает оставаться в статусе пасынка российской экономики.

Таким образом, несмотря на непрекращающиеся разговоры о поддержке реального сектора, меры налоговой политики на практике не способствовали его развитию, пока, наконец, финансовый кризис окончательно не расставил акценты, обнажив родовые экономические язвы российской экономики.
В то же время, до последнего финансового кризиса 2008 года и в условиях постоянного роста ВВП, государство не предусматривало каких-либо чрезвычайных мер налогового стимулирования инновационного бизнеса, делая ставку на прямые государственные инвестиции в этот сектор через государственные корпорации, бюджетное финансирование науки, государственные целевые программы и фонды поддержки (государственных гарантий) малого и среднего бизнеса.

Учитывая, что бюджетное финансирование в большинстве случаев не способно создать необходимую мотивацию у участников инвестиционного процесса, государство в очередной раз попыталось задействовать систему налогового стимулирования, существующую до 2000-х годов. В условиях постоянного роста налоговой нагрузки на бизнес это приводит к тому, что налоговое бремя перекладывается на оставшихся не «продвинутых» в научно-техническом плане предпринимателей (включая малый и средний бизнес). Таким образом, постепенно правительство свернуло налоговую реформу начала 2000 годов и усилило налоговую нагрузку на бизнес, по существу вернувшись к ранее действующей системе налоговых преференций.

Особым налоговым статусом пользуются, например, резиденты технико-внедренческих зон, в особенности Сколково (нулевая ставка по налогу на прибыль, право на освобождение от НДС, уменьшенные в два раза страховые взносы на фонд оплаты труда). Можно предположить, что по данному пути - персонализации мер государственной (налоговой) поддержки пойдут и организаторы аналогичных зон в субъектах Российской Федерации. Таким образом, можно сказать, что расположенные в данном центре предприятия практически освобождаются от налогов, что является отходом от провозглашенного в Налоговом кодексе принципа равенства налогообложения и запрета на установление персональных налоговых льгот.

Из одной крайности - широкомасштабной государственной массовой поддержки науки и образования - правительство может перейти к другой - адресного стимулирования развития точек роста - резидентов всевозможных центров и технико-внедренческих зон, то есть персонализации государственной помощи. Это очень напоминает ведомственный принцип распределения государственной помощи, действовавший в советские времена.

В то же время, главный критерий - зависимость размера инвестиций в наукоемкий бизнес (включая стоимость мер государственной поддержки, включая налоговые льготы) от реальных результатов научных исследований - полученного коммерческого эффекта, включая возврат инвестиций и компенсацию налоговых льгот за счет роста налогооблагаемой базы в будущем, остается в стороне.
В этой связи в опубликованном в июле т.г. Проекте основных направлений налоговой политики России на 2012-2014 годы Минфин предлагает усиление контрольных механизмов путем проведения инвентаризации налоговых льгот, предоставленных инноваторам, с целью оценки их эффективности. Следует заметить, что помимо роста административных барьеров (административной нагрузки на бизнес), часть предполагаемого от внедрения инноваций экономического эффекта может быть потрачена на финансирование такого рода проверок и ревизий. В этой связи остается надеяться, что стоимость таких проверочных мероприятий не перекроет полученный от инновационной деятельности экономический эффект и наша страна займет подобающее ей место в международном разделении труда.Автор: Александр Кузин, управляющий партнер юридической фирмы «Кузин, Мохорев, Пузанов, Савенко и партнеры»