Первый романист
30.08.2011 14:40 Рубрика: Общество
До Эдуарда Зорина никто из владимирских прозаиков не писал романов. В основном «налегали» на рассказ и повесть, шли по тропе, проторенной лучшими из них - Сергеем Никитиным, Владимиром Солоухиным, Владимиром Краковским. А вот на роман - крупное историческое полотно - никто не пытался замахнуться. Хотя, казалось бы, сама древность Владимирской земли - колыбели русского государства, подсказывала, требовала писать романы…
Эдуард Зорин, может быть, так бы и остался добротным высокопрофессиональным литератором, который учился в семинаре знаменитого поэта Ильи Сельвинского, но не более того... Известным писателем он стал благодаря исторической тетралогии, в которую вошли созданные им романы «Богатырское поле», «Огненное порубежье», «Большое Гнездо», «Обагренная Русь».
Древняя Владимирская земля, белокаменный Владимир очаровали Эдуарда. Он влюбился в наш край, почувствовал его уникальность и красоту и отдал ему все свои творческие возможности, открыв в себе дремавший до этого талант писателя-романиста.
Оставшуюся половину жизни Эдуард Павлович трудился самозабвенно, буквально не покладая рук. Он месяцами просиживал в архивах и библиотеках. Его увлекла малоизвестная широкому кругу история Древней Руси, Владимиро-Суздальского княжества XII-XIII веков, в период которых закладывался фундамент русской государственности. То далекое время зримо предстало перед нами в созданных им художественных образах.
В начале семидесятых, чтобы его увидеть, нужно было прийти в читальный зал областной библиотеки имени А. М. Горького. Здесь Эдуард, как говорится, дневал и ночевал. Он терпеливо выписывал поговорки и пословицы, изучал фольклорный материал, древние обычаи и обряды и, конечно, корпел над летописями, а также научными трудами историков. Зорин делился со мной впечатлениями от прочитанного четырехтомника Н. Карамзина «История государства Российского», книг С. Соловьева, В.Ключевского, В.Татищева. Кстати, от изучения трудов последнего, по признанию Зорина, его отговаривал профессор владимирского пединститута Н. Корольков.
«А именно Василий Татищев мне больше других нравится. Он более живой, и у него есть то, что у других даже и не упоминается, - возбужденно говорил он мне. Видимо, в тот момент, весь находясь в только что изученном материале. - Например, сведения о Юрии Долгоруком и жене боярина Кучки, красавице, которой князь увлекся не на шутку. Кучковичи потом отомстят за нее сыну - Андрею Боголюбскому…».
Эдуард так увлеченно говорил о Татищеве, советовал его познать, что я последовал его предложению и вскоре перечитал объемный труд Татищева «Историю Российскую с самых древнейших времен». Действительно, Василий Никитич - историк интереснейший, пользовавшийся источниками, которые до нас не дошли, они сгорели при известных пожарах в Москве, в 1812 году.
Позднее я буду ссылаться на Татищева, работая над книгой «Юрьево поле», описывая княжеские усобицы, битвы на территории бывшего Юрьев-Польского княжества.
Безусловно, Эдуард Зорин совершил и творческий, и патриотический подвиг, создав историческую эпопею - по охвату, масштабности и значимости описываемых событий она, если вдуматься, сродни гомеровской «Илиаде». В его романах изображена жизнь народа и его князей - первых самодержцев. Это титанический труд, требовавший большого терпения, умения обобщать и анализировать.
Первый роман Эдуарда Зорина «Богатырское поле» вышел в 1976 году в Ярославском издательстве, второй - «Огненное порубежье» - в 1978, третий - «Большое Гнездо» - в 1981 и завершающий историческую тетралогию роман «Обагренная Русь» - в 1983 году.
Его трудолюбие потрясает. На мой взгляд, Эдуард Зорин работал на износ.
Помню, как запоем я читал зоринские романы. Меня поразило обилие в книгах действующих лиц. Конечно, я понимал, что наряду с известными историческими лицами в тетралогии действовали вымышленные герои, и их подавляющее большинство, но они были очень убедительны и органически вписались в ткань повествования. А сколько зоринской фантазии, художественного вымысла, поэзии! Сразу ощущается, что прозу писал поэт.
Особенно меня увлек образ зодчего Левонтия. Он многое в жизни испытал, прошел «через огни, воды и медные трубы» - рано осиротел, учился грамоте у чернеца, прятавшегося в лесной келье, был в полоне у половцев, в рабстве у заморских купцов. Один из них, византиец Галат, раскрыл в нем дар зодчего, который потом, по возвращении Левонтия на родную Владимирскую землю, предстал во всей полноте. Именно ему, Левонтию, автор доверил строить белокаменные соборы - главный из которых был возведен во Владимире в честь Успенья Богородицы. Также простолюдин, ученик Левонтия Никитка создаст в романе Дмитриевский храм.
Конечно, позднее ученые возражали против зоринской версии возникновения древнерусской архитектуры. Они указали мне на германский след и на то, что и сегодня в ФРГ есть области, где сохранились ранее наших построенные соборы, внешне схожие с владимирскими… Но мне, признаюсь, более по душе художественная легенда, придуманная Э. Зориным.
Как в любом истинно художественном литературном произведении, в романах Зорина каждый читатель найдет то, что интересно именно ему. Здесь немало остросюжетных страниц - на зависть авторам детективов, многочисленные любовные истории, заставляющие сопереживать, много другого - познавательного и поучительного.
Читатели впервые узнали подробности жизни исторических деятелей того времени. Меня, например, потрясает трагическая судьба князя Юрия - сына Андрея Боголюбского - талантливого и смелого военачальника, оказавшегося на чужбине. Запоминается образ малоизвестного, редко упоминающегося в летописях князя-патриота Михалки (Михаила Юрьевича), брата Андрея Боголюбского и Всеволода III.
Колоритны в романе дружинники Давыдка, вышедший из простых крестьян и ставший крупным военачальником, Зоря, оставшийся верным князю Юрию, хан Кончак, богомаз Зихно, купец Ярун, протопоп Микулица, монах Чурило, скоморох Радко, гусляр Явор, боярин Захарий и другие. Притягательны женские образы (жена Всеволода Мария, основательница монастыря во Владимире, Аленка - сестра Давыдки, Досада).
Но особенно, на мой взгляд, ярко и удачно рисует автор князя Всеволода Большое Гнездо. Этот образ мудрого и сильного правителя, собирателя земли Русской, под дланью которого находилось сорок удельных князей. Всеволод - центральная фигура зоринской эпопеи, она проходит через всю тетралогию, соединяя вполне самостоятельные романы в одно целое повествование. Тетралогию смело можно назвать энциклопедией жизни наших предков, стремившихся к единению разобщенных княжеств, созданию своего крепкого русского независимого государства.
Не случайно в вышедшую в 1983 году в издательстве «Просвещение» хрестоматию для учителей «История СССР с древнейших времен до конца XVIII века в художественных исторических образах» были включены главы из произведений Э. Зорина. Недавно я вновь перечитал все четыре его романа, они в этом году переизданы уже в седьмой раз. И вновь испытал чувство гордости за своего талантливого писателя-земляка, значение которого, на мой взгляд, у нас, на второй его родине, еще не оценено до конца. Его читают по всей стране. Книги Зорина востребованы, интерес к творчеству Зорина не снижается. В последний раз его романы переизданы в Санкт-Петербурге тиражом 50000 экземпляров.
Нужно изменить наше отношение к писателю-историку, подумать об увековечении его памяти. Прошло уже достаточно времени, чтобы убедиться в значимости Эдуарда Зорина для Владимирской земли. Необходимо установить мемориальную доску на доме № 5 по улице Музейной, где находится Владимирская писательская организация, руководителем которой Эдуард Павлович был 14 лет. И, конечно, одной из многочисленных библиотек города нужно присвоить его имя. Своим творчеством Эдуард Павлович Зорин это заслужил.Автор: Николай ЛАЛАКИН
Эдуард Зорин, может быть, так бы и остался добротным высокопрофессиональным литератором, который учился в семинаре знаменитого поэта Ильи Сельвинского, но не более того... Известным писателем он стал благодаря исторической тетралогии, в которую вошли созданные им романы «Богатырское поле», «Огненное порубежье», «Большое Гнездо», «Обагренная Русь».
Древняя Владимирская земля, белокаменный Владимир очаровали Эдуарда. Он влюбился в наш край, почувствовал его уникальность и красоту и отдал ему все свои творческие возможности, открыв в себе дремавший до этого талант писателя-романиста.
Оставшуюся половину жизни Эдуард Павлович трудился самозабвенно, буквально не покладая рук. Он месяцами просиживал в архивах и библиотеках. Его увлекла малоизвестная широкому кругу история Древней Руси, Владимиро-Суздальского княжества XII-XIII веков, в период которых закладывался фундамент русской государственности. То далекое время зримо предстало перед нами в созданных им художественных образах.
В начале семидесятых, чтобы его увидеть, нужно было прийти в читальный зал областной библиотеки имени А. М. Горького. Здесь Эдуард, как говорится, дневал и ночевал. Он терпеливо выписывал поговорки и пословицы, изучал фольклорный материал, древние обычаи и обряды и, конечно, корпел над летописями, а также научными трудами историков. Зорин делился со мной впечатлениями от прочитанного четырехтомника Н. Карамзина «История государства Российского», книг С. Соловьева, В.Ключевского, В.Татищева. Кстати, от изучения трудов последнего, по признанию Зорина, его отговаривал профессор владимирского пединститута Н. Корольков.
«А именно Василий Татищев мне больше других нравится. Он более живой, и у него есть то, что у других даже и не упоминается, - возбужденно говорил он мне. Видимо, в тот момент, весь находясь в только что изученном материале. - Например, сведения о Юрии Долгоруком и жене боярина Кучки, красавице, которой князь увлекся не на шутку. Кучковичи потом отомстят за нее сыну - Андрею Боголюбскому…».
Эдуард так увлеченно говорил о Татищеве, советовал его познать, что я последовал его предложению и вскоре перечитал объемный труд Татищева «Историю Российскую с самых древнейших времен». Действительно, Василий Никитич - историк интереснейший, пользовавшийся источниками, которые до нас не дошли, они сгорели при известных пожарах в Москве, в 1812 году.
Позднее я буду ссылаться на Татищева, работая над книгой «Юрьево поле», описывая княжеские усобицы, битвы на территории бывшего Юрьев-Польского княжества.
Безусловно, Эдуард Зорин совершил и творческий, и патриотический подвиг, создав историческую эпопею - по охвату, масштабности и значимости описываемых событий она, если вдуматься, сродни гомеровской «Илиаде». В его романах изображена жизнь народа и его князей - первых самодержцев. Это титанический труд, требовавший большого терпения, умения обобщать и анализировать.
Первый роман Эдуарда Зорина «Богатырское поле» вышел в 1976 году в Ярославском издательстве, второй - «Огненное порубежье» - в 1978, третий - «Большое Гнездо» - в 1981 и завершающий историческую тетралогию роман «Обагренная Русь» - в 1983 году.
Его трудолюбие потрясает. На мой взгляд, Эдуард Зорин работал на износ.
Помню, как запоем я читал зоринские романы. Меня поразило обилие в книгах действующих лиц. Конечно, я понимал, что наряду с известными историческими лицами в тетралогии действовали вымышленные герои, и их подавляющее большинство, но они были очень убедительны и органически вписались в ткань повествования. А сколько зоринской фантазии, художественного вымысла, поэзии! Сразу ощущается, что прозу писал поэт.
Особенно меня увлек образ зодчего Левонтия. Он многое в жизни испытал, прошел «через огни, воды и медные трубы» - рано осиротел, учился грамоте у чернеца, прятавшегося в лесной келье, был в полоне у половцев, в рабстве у заморских купцов. Один из них, византиец Галат, раскрыл в нем дар зодчего, который потом, по возвращении Левонтия на родную Владимирскую землю, предстал во всей полноте. Именно ему, Левонтию, автор доверил строить белокаменные соборы - главный из которых был возведен во Владимире в честь Успенья Богородицы. Также простолюдин, ученик Левонтия Никитка создаст в романе Дмитриевский храм.
Конечно, позднее ученые возражали против зоринской версии возникновения древнерусской архитектуры. Они указали мне на германский след и на то, что и сегодня в ФРГ есть области, где сохранились ранее наших построенные соборы, внешне схожие с владимирскими… Но мне, признаюсь, более по душе художественная легенда, придуманная Э. Зориным.
Как в любом истинно художественном литературном произведении, в романах Зорина каждый читатель найдет то, что интересно именно ему. Здесь немало остросюжетных страниц - на зависть авторам детективов, многочисленные любовные истории, заставляющие сопереживать, много другого - познавательного и поучительного.
Читатели впервые узнали подробности жизни исторических деятелей того времени. Меня, например, потрясает трагическая судьба князя Юрия - сына Андрея Боголюбского - талантливого и смелого военачальника, оказавшегося на чужбине. Запоминается образ малоизвестного, редко упоминающегося в летописях князя-патриота Михалки (Михаила Юрьевича), брата Андрея Боголюбского и Всеволода III.
Колоритны в романе дружинники Давыдка, вышедший из простых крестьян и ставший крупным военачальником, Зоря, оставшийся верным князю Юрию, хан Кончак, богомаз Зихно, купец Ярун, протопоп Микулица, монах Чурило, скоморох Радко, гусляр Явор, боярин Захарий и другие. Притягательны женские образы (жена Всеволода Мария, основательница монастыря во Владимире, Аленка - сестра Давыдки, Досада).
Но особенно, на мой взгляд, ярко и удачно рисует автор князя Всеволода Большое Гнездо. Этот образ мудрого и сильного правителя, собирателя земли Русской, под дланью которого находилось сорок удельных князей. Всеволод - центральная фигура зоринской эпопеи, она проходит через всю тетралогию, соединяя вполне самостоятельные романы в одно целое повествование. Тетралогию смело можно назвать энциклопедией жизни наших предков, стремившихся к единению разобщенных княжеств, созданию своего крепкого русского независимого государства.
Не случайно в вышедшую в 1983 году в издательстве «Просвещение» хрестоматию для учителей «История СССР с древнейших времен до конца XVIII века в художественных исторических образах» были включены главы из произведений Э. Зорина. Недавно я вновь перечитал все четыре его романа, они в этом году переизданы уже в седьмой раз. И вновь испытал чувство гордости за своего талантливого писателя-земляка, значение которого, на мой взгляд, у нас, на второй его родине, еще не оценено до конца. Его читают по всей стране. Книги Зорина востребованы, интерес к творчеству Зорина не снижается. В последний раз его романы переизданы в Санкт-Петербурге тиражом 50000 экземпляров.
Нужно изменить наше отношение к писателю-историку, подумать об увековечении его памяти. Прошло уже достаточно времени, чтобы убедиться в значимости Эдуарда Зорина для Владимирской земли. Необходимо установить мемориальную доску на доме № 5 по улице Музейной, где находится Владимирская писательская организация, руководителем которой Эдуард Павлович был 14 лет. И, конечно, одной из многочисленных библиотек города нужно присвоить его имя. Своим творчеством Эдуард Павлович Зорин это заслужил.Автор: Николай ЛАЛАКИН
Источник публикации: Молва. Общество
www.vladimironline.ru