По ВАЛААМСКОМУ АРХИПЕЛАГУ ПОД ПАРУСОМ

ВОЕННАЯ ИСТОРИЯ С РАДИАЦИЕЙ  Начнем с того, что большая часть озера и островов традиционно относилась к финским землям. В ХХ веке они стали советскими только по итогам Второй мировой войны, но при этом сохранили родные финские имена. Выговорить и запомнить их русскому человеку непросто, но в моей памяти отложилось, что большинство топонимов заканчиваются на «сари» (остров). Малый финно-угорский народ в последнюю войну с СССР собирался отстоять свою родину и густо укрепил острова военными объектами. Кто-то даже называет их линией Маннергейма. Остатки ее и сейчас встречаются довольно часто.  Мы находили колючую проволоку, артиллерийские капониры с подземными бункерами, сети траншей - и это в скальном грунте! Есть на островах и наблюдательные пункты - здоровенные башни высотой с пятиэтажный дом. По сохранившимся железным лестницам мы забирались на самый верх, откуда на много километров открывалась удивительная ладожская панорама. Местами финские укрепления взорваны, местами - завалены камнем.  Но военная жизнь архипелага после 1945 года не закончилась, она получила развитие - секретное, атомное. «Светлые головы» советских ученых додумались проводить на островах испытания атомного оружия. И здесь как будто бы шли эксперименты с так называемой «грязной бомбой». Точная информация об испытаниях и сейчас не очень открыта, как и сами острова: на некоторых стоят знаки «Ядерная опасность» и угрожающие надписи о запрете на высадку. Но мы, тем не менее, совершили несколько рискованных экскурсий.  На одном острове есть могильник с ядерными отходами - правда, здесь до нас побывали следопыты с дозиметрами и оценили радиационный фон как не опасный для жизни. Близ другого острова стоят полузатопленные военные корабли, на них испытывали торпеды. По сведениям Интернета, корабли-мишени до сих пор «фонят», так что лучше к ним не приближаться.  На острове Коневец (на нем самом до недавнего времени стояла советская военная часть, а поблизости расположено кладбище кораблей) нас поразил Конь-камень - размером он поболее того, что стал постаментом для «медного всадника» в Санкт-Петербурге.  МОНАХ-«ПОГРАНИЧНИК»  А вот Валаам откровенно разочаровал: церковники монастырь (по определению место уединенное) превратили в доходный коммерческий проект. Туда регулярно курсируют катера и теплоходы под эгидой церкви, близ монастырей и скитов - многолюдье и суетливая торговля «святынями». Странно было наблюдать на территории монастыря отделение почты, бегающих кошек и собак, жилые квартиры в бывших кельях.  В СМИ проходила информация, что сейчас монахи активно теснят «гражданских» жителей и выселяют их из монастыря. В результате те, у кого не все в порядке с документами на жилье, фактически становятся бомжами.  Предъявляют права церковники и на малые валаамские острова, с чем столкнулась наша экспедиция. Мы пристали у одного на ночевку (собственно, в таком каботажном режиме и проходят парусные походы - от острова до острова), но к нам на весельной лодке приплыл монах. Представился - «отец Антоний» и попросил уйти: «Здесь монастырская земля и останавливаться можно только с благословения». Вечерело… Перспектива искать под парусом «не святой» остров на ночь глядя как-то не грела.  Но наш руководитель Андрей Волков, по сути своей откровенно нецерковный, сумел найти общий язык с божьим человеком. Отца Антония он «взял» на… экологии:  - Вы говорите нельзя вставать на острове, но вот же кострище, бутылки, банки, мусор. А вот после нас такого не остается, мы обязательно убираемся - и не только за собой. Девиз культурного туриста: оставь место чище, чем оно было до тебя. И здесь будет так же…  После такой экологической программы мы тут же получили благословение! И даже слегка подружились с монахом. Бывший десантник воевал в «горячих точках» и несколько раз чуть не погиб. И был ему «знак» и видения в переломные моменты судьбы, заставившие уйти в монастырь.  Нам же отец Антоний сам указал места для постановки сетей: «Через два часа будет сиг». А еще рассказал, что и в монашьем чине остается как бы на боевом посту: «Я, как на границе, гоняю браконьеров, чтобы не ставили сети по сотне метров».  Тут надо пояснить: да, в походах мы ставим небольшие сети, но отнюдь не для промысла - только для пропитания группы. В Ладоге ловились окуни и плотва, налимы, сиг, корюшка. Добычу жарили, коптили, варили уху.  ПОХОДНЫЙ УНИТАЗ  Об экологии стоит сказать особо. Больно сегодня бывать на природе в России - все загажено неистребимым пластиком, банками из-под пива и водочными бутылками. Но вины культурных туристов-спортсменов в этом нет, в нашей группе за чистотой надзирает специальный человек - «эколог». Как мы боремся за чистоту? весь пластик собираем, а когда группа уже готова к отплытию, турист-ассенизатор сжигает его. Знаем, что это вредно (прежде всего для того, кто рядом с костром), но другого выхода пока нет. Наука химия в долгу перед человечеством! А стеклянные бутылки и металлические банки вывозим и топим в глубоком месте (на Ладоге до дна местами более 200 метров).  А в этом походе мы внедрили в быт туристический… унитаз. На самом деле это простая лопатка. Если организм потребует определенной гигиенической процедуры, то в лес надо прогуляться с ней. Лопаткой с трех сторон подрубается дерн, поднимается, а после «сдачи анализов», интимное место закрывается. Кругом чистота и порядок, не то что на лесных полянках, доступных автомобилистам: зловонные кучки фекалий, сверкание туалетной бумаги и женских прокладок...  «Лопатный унитаз» внедрен в практику западных людей, бывающих на природе. Специальную статью об этом перевели на одном из российских туристических сайтов с целью привития на наших просторах. Мы надеемся, что и читатели «М» (особенно автомобилисты) проникнутся этой идеей. А то приедешь, например, на Улыбышевские карьеры под Владимиром, и хочется поубивать этих «русиш швайнов»!  ПОЖАРНЫЕ РОБИНЗОНШИ
Горело и на Ладоге, но на одном из островов мы встретили удивительных девушек-волонтерш. Две студентки из Питера на манер новых «робинзонов» и «пятниц» жили на острове. Но не по причине кораблекрушения: они добровольно высадились здесь с целью наблюдения в бинокль за пожарами на соседних островах. В случае обнаружения ЧП должны позвонить по специальному телефону. А еще они раздавали визитки с телефоном всем пристающим к берегу.  Доброе дело организовала волонтерская организация, она обеспечила добровольцев палатками и продовольствием. Зарплату пожарные робинзонши не получают, довольствуясь необычным и полезным для людей отдыхом на природе.  Кстати, в одном из переходов мы тоже наблюдали пожар (точнее, густой дым) на отдаленном острове и позвонили по контактному телефону на визитке. На следующий день дымить там перестало…  ЗАЧЕМ ИДЕТЕ В МОРЕ ВЫ?  Традиционно большую воду туристы-парусеры называют «морем». К примеру, команды отдают так: «идем мористей» - то есть дальше от берега. И это не гипербола или игра больших дядек в мореходов. На той же Ладоге (и Онеге тоже) действуют правила морского судоходства и бывают настоящие штормы. А когда забираешь «мористей», то берегов не видно вовсе! В этом случае используются спутниковые навигаторы.  Ходили мы и в свежий ветер: волны дыбятся на метр, катамаран гуляет, как качели (каюты на нем нет, все сидят на голой палубе вблизи воды), в крови пульсирует адреналин, кого-то может одолеть и «морская болезнь»… Зато на островах ты спишь под прибойный шелест волн, точно такой же, как в санатории на «настоящем» море!  Пережили мы и шторм - к счастью, на суше. Вмиг налетевший шквал положил наши палатки на землю, и кругом, как в тропиках, стали летать молнии, Ладога почернела и забурлила «барашками». Опытный капитан (главный на судне называется именно так) Олег Артеменков (спасатель по профессии) пояснил, что пришлось бы делать, застань нас буря на воде: «Валить мачту и ложиться в дрейф. Но мы с тобой, Дима (владимирский школьник и матрос на судне Олега), вдвоем бы этого не смогли…». А это значит, алюминиевая мачта превратилась бы в хорошую приманку для смертоносных молний.  Вообще-то, это был второй шторм, от первого досталось трем владимирским катамаранам и одному ивановскому экипажу, вставшим на воду на неделю раньше нас. К счастью, они тоже были на суше, но туристы из «города невест» допустили оплошность - не убрали паруса. Бешеный ветер потащил их судно прямо по земле и кустам!  А когда ты идешь по спокойным просторам и твой глаз едва-едва цепляет кромку далекой земли, в тебе невольно просыпаются древние инстинкты, сидящие где-то очень глубоко в генах. Ты «вспоминаешь» биение древнего океана, из которого миллиарды лет назад наш хвостатый предок (рыба, ящер?) вылез на сушу. А еще становится как-то покойно - наверное, так же хорошо ощущает себя ребенок (тоже плавающий!) в утробе матери.  И вспоминается изречение писателя Джерома К. Джерома: «Чувство полета человек может испытать только во сне или под парусом!».  Виталий КЕПИН. Фото автора.