УБИЙСТВЕННЫЙ БУФЕР - Природные заказники в нашей области под угрозой «реорганизации»

Слово «заповедник» происходит от слова «заповедовать», что означает - «завещать какую-либо обязанность; наказывать к непременному, всегдашнему исполнению». Сегодня наши заповедники - это то немногое, чем мы еще можем гордиться и что можем завещать потомкам. Но приходится констатировать печальный факт: слово «заповедник» дразнит слух некоторых наших сограждан примерно так же, как слова «Барвиха» и «Рублевское шоссе». И перед их мечтательным взором возникают дорогие особняки или престижные кемпинги на берегах заповедных озер и на опушках заповедных лесов. Денег, чтобы прибрать к своим рукам наше общее достояние (и достояние наших детей и внуков), у них хватит.

Кадры решают все
В редакцию «Молвы» обратился Илья Вахромеев, доцент кафедры ботаники, зоологии и экологии ВГГУ. По его мнению, над заповедными местами Владимирщины нависла нешуточная угроза...

Но сначала немного истории. В 1995 г. в России был принят закон «Об особо охраняемых природных территориях» (ООПТ). Это участки земли или воды, которые частично или полностью изымаются из хозяйственного пользования; для них устанавливается режим особой охраны. Закон определяет семь категорий ООПТ (заповедники, заказники, памятники природы и др.). К середине 90-х на территории Владимирской области уже было создано около 200 ООПТ, главным образом - заказники и памятники природы. По словам Ильи Вахромеева, эти годы были отмечены высокой активностью экологических движений. Да и областной департамент природопользования и охраны окружающей среды (в то время его возглавлял Игорь Шабардин) прислушивался к мнению специалистов.

- В 1995 г. при облдепартаменте была создана межведомственная рабочая группа по оценке состояния и развития ООПТ области, - рассказал Игорь Вахромеев. - В нее входили, в основном, специалисты: научные сотрудники ВлГУ, ВГГУ, Музея природы. Поэтому любое решение по реорганизации или упразднению какой-либо ООПТ было продуманным и обоснованным. А для чиновников работа межведомственной группы была страховкой от принятия поспешных и ошибочных решений.

Именно в это время был создан ряд государственных заказников, в том числе и Клязьминско-Лухский, о котором речь еще впереди. А потом все изменилось. Игорь Шабардин ушел на заслуженный отдых; департамент возглавил Алексей Мигачев, и, по словам Ильи Вахромеева, работа с особо охраняемыми территориями практически заглохла. Но это еще не самое страшное.

- В скором времени все небезразличные к делу охраны природы люди почувствовали неладное. Полностью остановился процесс создания новых и реорганизации существующих ООПТ; уже готовые документы стали «зависать» в чиновничьих кабинетах. Среди специалистов стали упорно ходить слухи, что «наверху» намерены оставить на территории нашей области не более нескольких десятков ООПТ…

Стерилизация рабочей группы
В 2009 г. губернатор Николай Виноградов подписал постановление, согласно которому вышеупомянутая рабочая группа по ООПТ была реорганизована. Суть реорганизации выразилась в том, что специалистов-биологов и экологов из группы убрали - в ней будут только чиновники. Правда, для проформы оставили декана естественно-географического факультета ВГГУ, который к вопросам, касающимся ООПТ, отношения практически не имел. Более того, как рассказал Илья Вахромеев, чуть позднее из состава рабочей группы была выведена и сотрудница управления Росприроднадзора Г.Д. Минаева, квалифицированный специалист в области охраны природных ландшафтов.

- Казалось бы, создали еще одну комиссию из чиновников и для чиновников, мало ли их создается? - говорит Илья Вахромеев. - Да вся беда в том, что эта комиссия, по нашему региональному законодательству, теперь наделена серьезными полномочиями. Хочет - помилует ООПТ, а вдруг мешать станет - приговор вынесет, рука не дрогнет. Теперь, надеюсь, понятно, почему облдепартамент так тщательно готовил список лиц, включенных в комиссию...

Правда, ликвидировать ООПТ одним росчерком пера пока, слава богу, нельзя. А через, так сказать, поэтапную реорганизацию - можно, но об этом чуть позже.

Первые «ласточки»
Итак, засучив рукава, реорганизованная комиссия принялась наводить порядок в заповедных местах Владимирщины. Ее первой жертвой стал владимирский памятник природы «Сосенки». Он был лишен статуса особо охраняемой территории. В переводе на общепонятный язык, это означает, что теперь любой толстосум, в принципе, сможет выкупить этот лакомый кусочек и построить там, например, свой особняк. Напомним читателям, что памятник природы «Сосенки» - теперь уже бывший! - это остаток многовекового реликтового бора.

Пунктом номер два комиссия решила «позаботиться» о парке Дружбы в юго-западном районе Владимира. Поскольку эта территория имеет статус регионального памятника природы, то ответственность за ее сохранность несет областная администрация. Но ответственность, видимо, показалась тяжелой, и было предложено лишить парк Дружбы его статуса. Департамент природопользования мотивировал это тем, что нет возможности обеспечить охрану парка. Чиновников прокуратура своими предписаниями замучила!

По словам Ильи Вахромеева, ему было предложено подготовить экологическое обоснование изменения статуса парка Дружбы: мол, напишите, что там ничего ценного из растительного и животного мира нет. Он отказался.

- Я парк Дружбы тысячу раз вдоль и поперек исходил; и сам, и со студентами во время полевых практик, с возмущением рассказывает мой собеседник. - Но на всякий случай спросил мнения своих коллег на кафедре, может, я от жизни отстал… Мнение у всех было однозначное - парк Дружбы должен оставаться в статусе регионального памятника природы. Кто-то даже воскликнул: «Они там что, уже совсем с ума посходили?!» - и стал перечислять охраняемые виды из нашей местной Красной книги, которые можно найти на этой территории.

Но дело не только в редких видах растений. Пока у парка Дружбы есть статус ООПТ регионального значения, это надежно охраняет его, например, от коттеджной застройки. Выводы делайте сами…

Кстати, облдепартамент природопользования и охраны окружающей среды нашел-таки в одном из коммерческих вузов некоего преподавателя, который сделал нужное обоснование с выводом, что изменение статуса памятника природы «Парк Дружбы» вполне возможно… Пока этот вопрос находится в стадии рассмотрения, но чем оно закончится, можно предположить почти на 90%.

Буфер как троянский конь
Апофеозом деятельности областного департамента природопользования и охраны (не пора ли брать это слово в кавычки?) природы стала реорганизация государственного природного заказника «Клязьминско-Лухский». Это красивейшие места, где расположены уникальные карстовые озера, где находятся места обитания более пятидесяти видов растений и животных, занесенных в Красные книги РФ и Владимирской области. Здесь же живут европейские зубры; а в южной части обитает русская выхухоль, изучению и сохранению которой посвящены сразу несколько научных программ, в том числе и федерального уровня. Но что будет здесь через несколько лет - теперь неясно.

В феврале этого года вышло уже более конкретное постановление губернатора, согласно которому от Клязьминско-Лухского заказника остается примерно треть, а две трети его территории лишаются статуса ООПТ и становятся так называемой «буферной зоной». Зачем это сделано? В нескольких интервью владимирским СМИ, а также в официальных ответах взволнованным ученым директор облдепартамента природопользования Алексей Мигачев заявил, что это делается… ради сохранения заказника и спасения его от браконьеров. Вам, уважаемые читатели, эта логика непонятна? Мне тоже. Чиновничья логика никому, кроме чиновников, непонятна - но всё же попробуем разобраться.

Охотхозяйства чиновникам ближе
Режим охраны заказника менее строгий, чем заповедника. В частности, здесь разрешена охота, поэтому на территории Клязьминско-Лухского заказника занимались своим (вполне законным) бизнесом несколько охотхозяйств. Соответственно, держали там нескольких егерей, которые, как им положено, «гоняли браконьеров». Но в этом году вступил в силу федеральный закон «Об охоте», согласно которому охота на территориях ООПТ теперь не предусмотрена. То есть охотхозяйства должны и сами уйти с этих территорий, и егерей увести. Кто ж заказник охранять-то будет?! Поэтому - по официальной версии - и было принято решение: если охотиться в ООПТ теперь нельзя, надо… ликвидировать ООПТ. И все останутся «при своих»: охотхозяйства - при своих прибылях, лес - при егерях. Чиновники любят охотиться, поэтому охотхозяйства ближе к телу.

Правда, защитники природы напоминают чиновникам, что ООПТ охраняли не только егеря, но и лесники, а также землепользователи и, говоря по-старому, рыбоинспекция. Защитники природы говорят, что заповедные места должны охраняться комплексно, как единая экосистема, а егерей заботят только животные, да и то далеко не все.

А уж до всяких там растений и насекомых, пусть даже редких, даже краснокнижных, им дела нет; и заповедные озера (где, кстати, обитают редчайшие реликтовые растения), которые тоже «выпали» из зоны ООПТ, егеря вряд ли будут охранять. Поэтому представлять дело так, что только на егерях из охотхозяйств держится охрана ООПТ, - это очень большое преувеличение. Наконец - говорят наши экологи - ответственная власть могла бы восполнить выпадающее звено и, например, создать небольшой штат инспекторов, которые бы взяли на себя контроль за соблюдением охранного режима в заказнике. Но защитники природы говорят - а чиновники их «не слышат». И твердят, что ничего не изменилось; для буферной зоны, дескать, сохранен практически тот же самый охранный режим, что был в заказнике, и прочее. Но, по утверждению моего собеседника, чиновники, мягко говоря, лукавят. Например, режим буферной зоны не запрещает вести здесь строительство или, например, заниматься сельским хозяйством. А также, в отличие от заказника, в буферной зоне разрешена сплошная санитарная рубка леса. Конечно, для этого необходимо соответствующее заключение, что деревья больны… А как у нас делаются такие «исследования» и как пишутся такие «заключения», надеюсь, никому объяснять не нужно? (Мой собеседник высказался по этому поводу гораздо резче: «Были бы деньги, а Иуда в научной среде всегда найдется»).

Версия защитников природы
А после вырубки бывшего заповедного леса можно потихоньку перевести эти земли из «лесных» в «нелесные» - и готово дело. Это же сколько элитных коттеджей или охотничьих домиков для вип-гостей можно построить на берегах бывших заповедных озер, тем более, что Москва и Московская область уже не справляются с растущим спросом на заповедные уголки под застройку!

Вот и возникает у общественности своя версия происходящего.

Дело в том, что по закону упразднить ООПТ полностью - это, как уже говорилось выше, длительный и хлопотный процесс: надо подготовить комплексное экологическое обоснование, провести экспертизу, доказать на комиссии, что ООПТ утратила свою природоохранную значимость, и т.п. А если применить, так сказать, поэтапную ликвидацию, тогда все гораздо проще. Переводим часть заказника в буферную зону. А для упразднения буферной зоны никаких экспертиз-обоснований и прочего уже не нужно; это достаточно формальная процедура. А затем буферная зона легким движением руки превращается в… обычную территорию, где можно делать все, что угодно, и, главное, которую можно продавать. И что, скажите, останется от Клязьминско-Лухского заказника, кроме картинок в путеводителях по Владимирской области? Похоже, своим детям и внукам, вместо заповедной природы, мы тоже картинки будем демонстрировать - вместе с портретами нынешних чиновников от природопользования…

Владимирские биологи и экологи бьют тревогу. Они пишут письма в областную природоохранную прокуратуру, в управление Федеральной службы по надзору в сфере природопользования по Владимирской области, в областное Законодательное собрание и в другие инстанции. По словам Ильи Вахромеева, ситуацией с особо охраняемыми территориями во Владимирской области заинтересовалось московское отделение Гринпис, которое обратилось с жалобой на постановление губернатора Владимирской области о реорганизации Клязьминско-Лухского заказника в Генеральную прокуратуру РФ. К делу также подключился московский Центр охраны дикой природы. Услышат ли протесты общественности?

* * *

…У нас удивительная страна! Мы так долго гордились ее неисчерпаемыми богатствами: лесами и недрами, реками и озерами. Но наступила эпоха дикого (во всех смыслах) капитализма - и что мы видим? Земные недра расхищаются, леса страдают от разбойничьих вырубок, озера превращаются в сточные ямы… При такой ситуации - сберечь хотя бы самое ценное, наши заповедники: как резерв возрождения природных ценностей. Но и над ними нависла угроза. Грустно это, россияне. Грустно - и страшно за наше будущее.
Елена ЛЕВИЦКАЯ.
Коллаж: Денис ВАСИЛЬЕВ.