Владимирское ополчение. «За веру и царя»

12 июня (по старому стилю) 1812 года Великая армия императора Франции Наполеона I Бонапарта, наведя три понтонных моста через пограничную реку Неман, вторглась в пределы Российской империи. Началась война, вошедшая в историю под названием Отечественной.

С началом военных действий российский император двумя манифестами объявил «о составлении внутренних сил для защиты Отечества», разделив губернии, которые с наибольшей вероятностью могли подвергнуться нападению неприятеля, на три округа. Местному губернскому дворянству предписывалось организовать сбор ополчения. Специальным пунктом оговаривалось, что собираемая военная сила не является очередным рекрутским набором, а явление всего лишь временное, и «по изгнании неприятеля всяк возвратится с честью и славою в первобытное своё состояние и к прежним своим обязанностям». При этом не рассматривалось участие в ополчении казённых (государственных) крестьян, принадлежавших самому крупному помещику России - Александру I. Впрочем, следует отдать государю должное: казённые людские ресурсы были предоставлены для трёх рекрутских наборов, последовавших в разгар военных действий.

Ополчению первого округа, в который вошли близлежащие к Москве губернии (в том числе и Владимирская), предстояло «охранять первопрестольную столицу и пределы сего округа».

Дворянское собрание уездов Владимирской губернии решило выставить до 15 тысяч человек. Начальником ополчения был выбран помещик села Сима, генерал-лейтенант князь Борис Андреевич Голицын. Собиралось оно медленно. Если, к примеру, Рязанское ополчение, также входящее в состав 1-го округа, было сформировано за 10 дней, то Владимирская рать была полностью поставлена «под ружьё» лишь к концу августа - началу сентября 1812 года. В шесть пеших полков, делившихся на батальоны и сотни (роты), поступали мелкие чиновники государственных учреждений и крепостные крестьяне, составившие большинство. Правда, на вступление в «защитники Отечества» требовалось разрешение помещика, в противном же случае такого крестьянина, движимого чувством долга, приравнивали к беглецу. Дворянам, как правило, предлагались командирские должности. Одновременно с приёмом в ополчение живой силы было принято решение о сборе средств на нужды губернского воинства.

В работах об Отечественной войне обычно принято описывать небывалый подъём патриотизма среди населения. Факт бесспорный, но… Мало кто знает о том, что бежали русские солдатики и в самом начале войны, и даже после Бородинского сражения. И бежали не единицами и десятками, а сотнями и каждый день!

Истории известны случаи, когда некоторые дворяне пытались, как говорят в наши дни, «откосить» от службы в ополчении, ссылаясь на различные недуги и дела семейные. А в формируемый в Коврове третий пеший казачий полк из 50 офицеров пятеро просто не явились.

В начале сентября 1812 года Владимирское ополчение общим числом 15086 человек встало на позиции в Покровском и Александровском уездах. Ратники в качестве оружия имели пики с ружейными прикладами и топоры. Встречались снятые с вооружения старинные тесаки, сабли, шпаги, бердыши. Было также и огнестрельное оружие - охотничьи ружья, мушкетоны, пистолеты. Но его было немного, в основном им вооружались офицеры, прихватив из своих домашних арсеналов. В помощь владимирцам был прислан 5-й Уральский казачий полк, а позже к ним присоединились драгунская полицейская команда из Москвы и эскадрон Павлоградского гусарского полка.

К тому времени французы уже вовсю хозяйничали в древней столице. Крупный отряд из состава третьего армейского корпуса маршала Нея, усиленный кавалерией и артиллерией, занял Богородск (нынешний Ногинск). Оттуда французские фуражные команды рассылались по округе в поисках провианта. Владимирские ополченцы уничтожали мелкие партии вражеских мародёров. Прикрывая дороги в нетронутую войной Владимирскую губернию, ополчение вошло в Богородский уезд, провоцируя неприятеля мелкими стычками. Французы боя не приняли.

19 октября 1812 года генерал-лейтенант князь Б.А. Голицын получил приказ от фельдмаршала М.И. Голенищева-Кутузова вступить «с вверенным ополчением в Москву». Одновременно из его рядов было выделено два батальона «для препровождения пленных французов до города Оренбурга».

Когда владимирцы вошли в разорённую столицу, Голицын отрапортовал Кутузову: «Что же принадлежит до всего ополчения, то имею честь Вашей милости донести, что оное поместиться в столице никак не может, поелику Москва не имеет в себе более 1000 домов, в прочем всё обращено в пепел». До приведения в порядок зимних квартир ополчение расположилось бивуаком. В Москве ратники несли караульную службу, вылавливали мародёров и шпионов, налаживали почтовую связь, проводили санитарную очистку города, собирая, вывозя и сжигая трупы, ухаживали за ранеными и больными.

Служба наших земляков была отмечена Александром I в рескрипте на имя князя Б.А. Голицына: «Во время двухмесячного пребывания оного [ополчения] в Московской столице и её окрестностях, в числе 14 тысяч воинов, не было перенесено на них ни единые жалобы».

14 февраля 1813 года Владимирское ополчение выступило из Москвы на запад. Имея далеко впереди регулярную армию и не вступая в бои с врагом, ополчение всё же несло потери. Эпидемии в разорённых войной землях, тяжесть и лишения походной жизни сказывались на здоровье ратников. Как следует из рапорта Б.А. Голицына в Военное ведомство, в полки не было отпущено «ни жалованья, ни рубашечного холста, ни сапожного товару». Ратники зачастую не имели положенной амуниции, вместо сапог носили лапти.

Весь 1813 год губернское ополчение провело в походе. Первый пеший полк был направлен в Бобруйск, второй и четвертый полки - в Минск, третий - в Киев, шестой - в Могилев. Отсюда ополчение повернуло обратно и в мае-июне 1814 года достигло границ Владимирской губернии. От первоначального состава в полках осталось не более половины. К примеру, в первом пешем полку из 2356 ратников вернулись домой 1040, а в четвертом из 2407 только 869 человек…

17 ноября 1814 года было объявлено о роспуске ополчения. Ратников наградили латунными крестами с изображением Георгия Победоносца и надписью «За веру и царя», которые они носили на головных уборах. Офицеры получили производство в следующие чины и памятные медали.
Владимир УШАКОВ.