Письма с фронта

Даже в дни самых суровых испытаний, выпавших на долю солдат и офицеров Красной Армии, всего советского народа в 1941-1942 годы, у нашего земляка, бригадного комиссара Анатолия Григорьевича Лобачёва не было ни малейших сомнений в том, что враг будет разбит. Понимал он и то, что цена победы над фашистской Германией будет чудовищно высокая. Это видно по письмам Анатолия Григорьевича с фронта, которые хранит его дочь Юлия Анатольевна.

Анатолий родился и вырос во Владимире. Закончил владимирский авиамеханический техникум. Здесь же судьба свела его с красивой девушкой Тоней. Она стала его женой, родила двух детей - дочь Юлию и сына Валерия. В 1934 году Анатолия призвали в армию.

А. Лобачёв стал курсантом школы политруков. После её окончания служил в соединениях, расквартированных в Западной Белоруссии (г. Белосток) и Литве (г. Укмерге). Вместе с Анатолием меняла «дислокацию» и его семья. К родителям во Владимир приезжали, когда Анатолию Григорьевичу давали очередной отпуск. Последний раз это было в конце мая 1941 года. Отпуск пролетел, как всегда, очень быстро. Нужно было возвращаться в часть. Лобачёвы отправились на поезде сначала в Москву, а оттуда - в Минск, где предстояла еще одна пересадка. В столицу Белоруссии прибыли днем 22 июня. Едва выйдя из вагона, Лобачёвы узнали, что с утра идет война, и немцы с минуты на минуту начнут бомбить город. Командиров, застигнутых войной в дороге, немедленно отправляли на сборные пункты, а оттуда - в части, где они числились. Антонина с детьми осталась на бурлящем вокзале. По радио выступил Молотов. Тревога нарастала. Люди штурмом брали пассажирские поезда, уходившие в Россию. Тоне с перепуганными ребятишками с большим трудом удалось пробиться в вагон поезда, отправлявшегося в Москву. До столицы добрались, можно сказать, благополучно, а оттуда и во Владимир уехали без проблем.

Тоня сразу отправила мужу телеграмму по старому адресу. Сообщила, что все в порядке. В июле Антонина получила от мужа первое письмо. Анатолий писал: «Тося, как хорошо, что вы уехали из Минска. И я уже не беспокоюсь за твою судьбу и судьбу ребят… Многие семьи попали под бомбёжку, и кто знает, что с ними стало. Я сейчас виделся с Волковым. Его семью отправили (из Литвы - авт.) на машине в Минск 22 июня, а 24-го она попала под обстрел… Вчера он послал телеграмму и получил ответ, что семьи дома нет. Где она, Волков уже не узнает… Над офицерскими семьями, которые не успели уехать из Прибалтики, фашисты чинят дикие расправы».

4 января 1942 года А. Лобачев отправил во Владимир почтовую карточку с первой с начала войны хорошей новостью: «Тося, Юлечка и Лера! Привет из Малоярославца! Еще один город освобожден от фашистских захватчиков. Целую. Анатолий».

Анатолий тяжело переживал вынужденную разлуку с любимой женой, детьми, родителями. Судя по письмам, его особенно угнетало то, что в это суровое время он не может стать для них опорой. Так, 19 августа 1941 года он писал домой: «Тося, вчера послал тебе 500 рублей. Они тебе пригодятся, ведь скоро зима, да и Юлечка, наверное, пойдет в школу… Жалею, что у меня нет ваших фотокарточек, очень хочется увидеть вас…».

В архиве Юлии Анатольевны сохранились трогательные, полные жизненного оптимизма фронтовые письма Анатолия Григорьевича к пятилетнему сыну Валерию. Вот фрагмент его послания от 2 января 1942 года: «Здравствуй, мой милый Лерка! Я узнал, что ты получил мое письмо и хранишь его в том маленьком чемоданчике, где держал печенье. Молодец! А еще я знаю, что ты иногда играешь с дедушкой в бокс. Мне очень хочется тоже поиграть с тобой в бокс, но надо сначала побить как следует фашистов». В другом письме от 15 августа 1942 года Лобачев ведет с сыном задушевную беседу: «Очень хочется повидать тебя, Юлю, маму, бабу и деда - всех вас, да никак не выходит. Ничего, Лерчик. Прогоним фашистов, приеду домой, и ты меня сфотографируешь из фотоаппарата, который я тебе подарил на память. Когда это будет, я не знаю, но это будет… Не забывай папу никогда, даже если тебе придется очень долго его не видеть».

Кровопролитные бои с фашистами шли днем и ночью. Это можно понять из письма Анатолия жене от 28 июля 1942 года, написанного карандашом рукой смертельно уставшего человека. «Тося! Вчера получил твое письмо. Хоть ты и поругала меня за молчание, но я не сержусь - писал я мало… Сейчас нахожусь в таком месте, откуда даже выйти до вечера трудно… Мне предложили немножко отдохнуть, так как я давно не спал, но решил использовать это время на письмо… Пиши, если будет время, чаще, не дожидайся писем от меня, так как мне не всегда удается передохнуть даже часа два в сутки. Поцелуй за меня ребят».

Потом Антонина получила весточку, в начале которой стояла дата - 9 сентября 1942 года. Опять резанула по сердцу фраза Анатолия: «Я пока жив и здоров». Далее он писал, что в его части снова вручали ордена бойцам и командирам, отличившимся в боях с фашистами. Интересовался, как учится Юля? Ходит ли в детсад Валера? А в конце опять: « …пока мы живы и здоровы, есть и надежда, что будем вместе».

Но это письмо дошло до Владимира уже после того, как в середине сентября 1942 года войска четырех армий Воронежского фронта по инициативе его командующего Н.Ф.Ватутина начали крупную наступательную операцию по освобождению Воронежа. В ней участвовала и 111-я танковая бригада Ф.П.Кароля - А.Г.Лобачёва. Сражение за город продолжалось до конца месяца. Однако нашим пехотинцам и танкистам удалось овладеть лишь пригородом Чижовка и южной частью Воронежа. На этом рубеже войска Воронежского фронта по приказу Ставки заняли жесткую оборону.

Где-то здесь, на южной окраине Воронежа, 23 сентября 1942 года случилось то, о чем Антонина боялась думать. Во время боя тяжелый снаряд попал в командный пункт 111-й танковой бригады, откуда комбриг Федор Петрович Кароль и бригадный комиссар Анатолий Григорьевич Лобачёв управляли наступающими танковыми подразделениями. Оба погибли на месте.

О гибели мужа Антонина узнала из официального извещения - «похоронки». Сразу вспомнила одно из последних писем Анатолия, в котором он впервые с начала войны упомянул о тяжелых предчувствиях: «Скоро, видимо, будут жаркие дни. Сейчас я не могу сказать, что произойдет, но если после этого я останусь жив, значит, еще долго буду писать, и я на это надеюсь…».

Спустя несколько дней с фронта пришло письмо от боевых товарищей А.Г.Лобачева. «Дорогая Антонина Васильевна! Мы, бойцы, командиры и политработники 111-й танковой бригады, с глубокой скорбью извещаем вас о смерти вашего мужа, а нашего боевого комиссара Анатолия Григорьевича, героически погибшего на боевом посту».

Генерал-майора Кароля Фёдора Петровича и старшего батальонного комиссара Лобачёва Анатолия Григорьевича похоронили в Москве на Введенском кладбище в одной могиле. Памятную мраморную плиту с их именами установили одну на двоих.
Юрий Луговой.