Боголюбовское мракобесие - Больше всего в этой истории поражает реакция попечительского совета

Скандал вокруг Свято-Боголюбовского монастыря разгорается и обрастает все новыми подробностями. Напомним суть дела. В середине сентября интернет-издание «Ежедневный журнал» опубликовало письмо 16-летней Валентины Перовой, в котором она взывает о помощи к президенту России, утверждая, что в монастыре ее удерживали против ее воли, унижали и били. «Я хочу жить нормальной жизнью, - пишет девушка. - Прошу защитить мои права и интересы…».

В Свято-Боголюбовский монастырь Валя попала в восьмилетнем возрасте. Семью ее нельзя назвать благополучной, но, по российским-то меркам, - сколько таких семей! Трое детей, мать нигде не работает, отец пьет. После развода с мужем и скитаний по чужим людям женщина с тремя малолетними дочерьми приезжает в Боголюбовский монастырь и в 2003 году умирает от рака. Девочки остаются фактическими сиротами.

Вот как описывает свою монастырскую жизнь Валентина Перова:

«В монастыре жить было трудно, наказывали очень строго, почти ни за что. Посмотришь не так, воспитателю не понравится, может дать очень много поклонов земных, 1000 без отдыха делать, поставить на неустойчивый стул на всю ночь молиться. Спокойно могут лишить еды на день или на три дня. Бьют ремнем пряжкой до синяков. А если в комнату зайдешь без Иисусовой молитвы, то 1000 раз заставят открывать и закрывать дверь и при этом читать молитву. Ходим на службу каждый день, хочешь ты или не хочешь, все равно заставят идти. Стоять было очень тяжело, службы длинные, по 4 часа, а стоять надо не шелохнувшись».

Летом малолетние воспитанницы работали на «детском поле», с шести утра до восьми вечера. «Уставали очень сильно, нас постоянно подгоняли, а ночью нас поднимали в 12 часов, и мы полтора часа всей группой молились, а кто стоя засыпал, тех выгоняли в коридор на всю ночь молиться».

В 2007 году Валя и еще одна девочка попытались сбежать от своего «счастливого детства» к одной своей знакомой во Владимир, но «на воле» пробыли недолго: «За нами приехали из монастыря, они нам заломали руки за спину и затащили в машину… И в тот же день посадили в затвор, т.е. три дня не есть, не спать, а молиться».

Наказывали девочек разнообразно и не без выдумки: «Когда утром наш детский хор пел службу, а потом сразу два акафиста, я и одна девочка… присели во время акафиста, когда не пели…». За такое «преступление» девочкам... обрезали волосы. Причем экзекуцию проводил лично о. Петр (архимандрит Петр, духовник обители).

Закончилось все тем, что Валя сбежала из монастыря во второй раз, на этот раз удачно. Сейчас она находится в московском приюте «Дорога к дому». Октябрьский межрайонный следственный отдел регионального управления СК при прокуратуре РФ проводит проверку по заявлению Валентины Перовой; затем следствие даст оценку о наличии или отсутствии в действиях служителей монастыря признаков состава преступления, предусмотренного статьей 127 УК РФ (незаконное лишение человека свободы). Сотрудники ОВД по Суздальскому району Владимирской области проверяют, были ли факты нанесения девочке побоев. Надо полагать, тоже дадут оценку и, возможно, даже найдут виновных… По некоторым сведениям, начальник ОВД по Суздальскому району входит в состав попечительского совета Свято-Боголюбовского монастыря.

В монастыре, как и следовало ожидать, обвинения Валентины отрицают. Воспитанниц не бьют, не издеваются, непосильным трудом не изнуряют. А Валя мало того, что была трудновоспитуемая, монашкой жить не хотела, так еще и неблагодарной оказалась: ее, сироту, приютили, а она… Правда, факт отрезания волос признали: а куда ж деваться, косы-то нет.

Владимирская епархия провела свою проверку: приехала комиссия, приехал сам владыка Евлогий, девочек спросили, хорошо ли им живется в монастыре, есть ли жалобы (вы только представьте себе эту трогательную картину!..). Девочки сказали, что жалоб нет и они всем довольны. Комиссия отметила, что в помещении, где живут воспитанницы, плохо работает вентиляция, и, успокоенная, отбыла восвояси.

А события развивались дальше. 18 сентября на сайте диакона Андрея Кураева (известного православного проповедника) появилось «Заявление попечительского совета Свято-Боголюбовского монастыря». Правда, в самом заявлении указано, что оно утверждено советом 19 сентября; но простим диакону такую торопливость. бывает. Гораздо больше поражают сам стиль и содержание этого документа, в котором христианские любовь и смирение даже не ночевали, зато агрессии - через край. Вся история с письмом девочки, заявляют они, - «грязная провокация», целью которой является «дискредитация отца Петра и Боголюбовского монастыря».

Найден и главный «провокатор» - это Олег Зыков, член Общественной палаты РФ и руководитель фонда НАН, в приюте которого сейчас живет Валя Перова. Даже нет смысла пересказывать все обвинения в адрес человека, который помог убежавшей из монастыря девочке. Достаточно лишь одной цитаты: «Этот проповедник псевдолиберальных ценностей… длительное время отрабатывает иностранные гранты, лоббируя в России проекты, направленные на сокращение ее народонаселения, деградацию социальной и духовной сфер жизни российского общества». Кроме того, авторы документа предают анафеме ювенальную юстицию, которая «пропагандирует доносительство детей на своих отцов», сексуальное просвещение школьников, планирование семьи, глобализацию и «цифровую систему государственного учета граждан»…

Единственное слово, которое приходит на ум после знакомства с этим текстом, - «мракобесие». Впрочем, можно было бы сказать, что взгляды авторов «заявления» - это их личное дело, но… В Боголюбовском монастыре, под духовным окормлением этих пастырей, до сих пор остаются несколько десятков детей и подростков, в том числе младшая сестра Валентины Перовой.

Вчера наконец-то высказалась Московская патриархия - устами руководителя своей пресс-службы Владимира Вигилянского в эфире радиостанции «Русская служба новостей».

«Эту историю я знаю только по средствам массовой информации… - сказал он. - Единственное, что я знаю, что в епархии создана комиссия по проверке тех фактов, которые излагаются в этом искусно составленном, по-журналистски, по-писательски, письме…». Однако добавил, что «если даже одна десятая фактов подтвердится… то, я думаю, ответ будет жестким со стороны церковного началия, епархиального и Москвы».

Особо В. Вигилянского тревожит, что эта история может бросить тень на церковную систему попечения о сиротах. «Тогда, когда общество и государство отказались от сирот и беспризорных, русская церковь протянула им руки», - подчеркнул он.

Кстати, мотив «государство от сирот отказывается, а церковь для них создает приюты» звучит не только в этом выступлении. И даже становится неловко, вроде бы как действительно против богоугодного дела выступаешь. Конечно, если церковь создает приюты, чтобы призревать сирот, - то честь ей и хвала. Но посмотрим с этой точки зрения на Боголюбовский монастырь. Как сообщила мне старший помощник прокурора области по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних Татьяна Лазарева, в монастыре сейчас живут 25 девочек и 17 мальчиков. Из них сирот на сегодняшний день - двое (причем и этих детей не на улице подобрали: они стали сиротами после того, как в монастыре умерли их матери). Но, подчеркнула Татьяна Викторовна, сведения о количестве детей предоставлены самим монастырем. (Сколько там детей на самом деле - вопрос, что называется, интересный. Меня, скажем, настораживает тот факт, что в списке нет дошкольников: самые младшие 2000 и 2001 года рождения).

Из этих сорока двух детей 25 живут в монастыре вместе с родителями, прочие оставлены «на время». Когда облпрокуратура стала выяснять, почему детей оставляют в монастыре (трудная жизненная ситуация у мамы? неблагополучная семья?), неожиданно выяснилось, что это семьи вполне состоятельные, благополучные, и единственный их мотив: «Мы хотим, чтобы наш ребенок посвятил свою жизнь Богу». Кстати, владимирских детей в обители немного, в основном - из южных районов страны (Ростов-на-Дону, Воронеж).

До 2006 года «временные» воспитанницы и воспитанники жили в обители вообще без каких-либо правовых оснований, затем власти попытались хоть как-то ситуацию узаконить: стали оформлять опеку. Опекуном детей назначали настоятельницу женского монастыря мать Георгию (Курчевскую).

- Это был единственный способ наладить контроль, - сообщила Татьяна Лазарева. - Любую другую организационно-правовую форму - например, создание детского дома - в монастыре категорически отвергают. Даже сейчас прийти в монастырь с проверкой - дело непростое: надо создать комиссию, как-то согласовать посещение с руководством монастыря и прочее.

И ведь нельзя сказать, что уполномоченные на то организации Боголюбовский монастырь не контролировали! И прокуратура, и отдел опеки Суздальской администрации, и педагоги Новосельской школы - все в меру своих сил и полномочий «выходили», «составляли акты обследования», «выносили предписания» и прочее. Но без возможности увидеть реальную картину и, особенно, без реальных рычагов воздействия на контролируемых, вышеупомянутый «контроль» так и останется просто буковками на бумаге или сотрясением воздуха на очередном совещании… Здесь же создается впечатление, что проверяемые показывали проверяющим только то, что сами считали нужным. Что же касается возможности поговорить с воспитанницами о вещах более важных, чем наличие кроватей и шкафчиков для личных вещей (вспомним, что та же Валя Перова ни слова не сказала о бытовых условиях в монастыре - только о побоях, непомерных нагрузках и унизительных наказаниях), то она была сведена к нулю.

- Дети не идут на контакт, - рассказала начальник отдела опеки и попечительства Суздальского района Елена Федулова. - На любые вопросы у них один ответ: «мне все нравится, мне здесь очень хорошо». А рядом неотлучно - либо настоятельница мать Георгия, либо отец Петр…

То же самое говорили мне и Татьяна Лазарева, и директор Новосельской школы: детей ни на минуту не оставляют наедине с «чужими». В Новосельской школе монастырские дети получают образование. Экстернатом. То есть два раза в год (для начальной школы - каждую четверть) они приходят сдавать экзамены, и это практически все контакты педагогов с детьми. И тоже - исключительно в присутствии монахинь. К учителям, по словам директора школы, дети с жалобами не обращались…

Кстати, как сообщила Татьяна Лазарева, о. Петр лишь под серьезным нажимом прокуратуры и областного департамента образования согласился на школьное обучение детей. (Это я пишу специально для тех, кто сейчас не стесняется заявлять, что «9-летняя Валя, лишь оказавшись в монастыре, смогла пойти учиться в первый класс»).

Подытожим. Детей всеми способами изолируют от любых контактов с внешним миром, лишая их малейших навыков мирской жизни. Добавим к этой «веселой» картине отсутствие у детей паспортов (о. Петр паспортов нового образца не признает), медицинских полисов и вообще каких бы то ни было документов. И весьма сомнительное образование. И невозможность полноценного общения со сверстниками, в том числе противоположного пола. А какой изощренной психологической обработке подвергаются детские души - об этом можно только догадываться… Впрочем, не надо быть психологом, чтобы понять: специально или нет, но детей готовят к монашеству. И становится жутко.

…Тут я должна сделать небольшое отступление. В самом факте ухода человека в монастырь я не вижу ничего предосудительного. Более того, и в строгих, даже жестких (на взгляд мирянина) правилах монастырской жизни тоже не вижу ничего особого: монастырь - не санаторий, сюда приходят не здоровье поправлять. Но при одном условии: если это свободный выбор взрослого человека. А решать за другого человека, пусть это даже твой ребенок, какую ему жизнь прожить - мирскую или монастырскую - на мой взгляд, не что иное, как насилие. Думаю, что истинно верующие это должны понимать: уж если сам Господь даровал человеку свободу воли, отличив его тем самым от всех прочих своих созданий, то человеку и вовсе грешно другому человеку свою волю навязывать. Даже с самыми лучшими намерениями. И «посвятить жизнь Богу» можно только свою, но никак не ребенка, даже своего собственного. А если какой-то родитель этого не понимает, то нелишне его и вразумить, в том числе и силами государства.

Пока же создается впечатление, что власти (в том числе и церковные, кстати) расписались в своем полном бессилии. На территории нашей области появилось некое «государство в государстве», со своими законами, в том числе противоречащими законам нашей страны, где на протяжении долгого времени грубо нарушаются права детей. Более того, сейчас стали всплывать новые факты. Оказывается, и ранее были случаи побегов девушек из Боголюбовского монастыря, причем по нескольку раз. Недавно в СМИ обратились москвичи Александр и Ольга Теленковы, уверенные в том, что их 22-летняя дочь стала заложницей Боголюбовского монастыря, и намекали на использование психотропных средств. И так далее.

Вот только не надо про «свободу совести», «права верующих» и «родительские права»! Когда власти сочтут нужным, они могут действовать быстро и решительно. Вспомним хотя бы нашумевшую историю с суздальскими храмами РПАЦ: решили, что эта церковь пользуется помещениями незаконно, - и изъяли, и суд поддержал, и никакие правозащитники не помешали.

Что же касается «родительских прав», то здесь надо видеть ту грань, за которой естественное право отца и матери определять жизнь своего ребенка оборачивается непоправимым нарушением прав самого ребенка. Просто для примера: если бы какая-либо мать-нищенка решила изуродовать свое дитя, совершенно искренне считая, что это обеспечит ему хорошее будущее, потому что милостыню будут больше подавать, - что бы мы на это сказали?

И последнее. На вопрос, что будет, если факты о безобразиях в Боголюбовском монастыре подтвердятся, вышеупомянутый пресс-секретарь Московской патриархии заявил: «У монастыря, безусловно, будет будущее, а у руководителя этого монастыря вряд ли будет будущее в церкви». Как будто самое главное - это решить вопрос о том, будет архимандрит Петр (Кучер) руководить монастырем или нет…

Вот скажу честно, как на духу: его судьба меня совершенно не волнует! Я всё больше о детях. Мне до слез жаль их, лишенных права на обычную человеческую жизнь, права влюбляться и быть любимыми, рожать детей, встречаться с друзьями, заниматься любимым делом, путешествовать по огромному миру… и даже права на свободный, осознанный, ненасильственный выбор служения Богу.
Елена Левицкая.
Коллаж: Денис Васильев.