Возвратили верующим церковь… Что дальше?
06.03.2009 21:40 Рубрика: Общество
В Ивановской губернии селяне продали свой храм. По кирпичу, «рупь за штуку» неким барыгам. Вероятно, и те, и другие были номинально православными. Что же: местным люмпенам не хватало на пойло или же на Ивановщине - родине первых Советов и первых же массовых расстрелов духовенства - уже появился симптом некой новой духовной болезни? Восстанавливали, восстанавливали и довосстанавливались…
Наследие вандалов
Приходилось слышать: у каждой разрушенной церкви присутствует ангел до Страшного Суда. Поднять руку на храм в сознании нормального человека - из ряда особых злодеяний.
Уничтожение «культовых зданий» было неотъемлемой частью политики безбожной власти, взявшей курс на искоренение всякой религии. Это включало не только вандализм ленинско-сталинской эпохи и «хрущевской оттепели». Что такое было в годы застоя отремонтировать здание храма? В иных епархиях за такую дерзость поплатиться местом мог не только приходской священник, но и архиерей, а общинам приходилось прибегать к разным уловкам и хитростям, чтобы усыпить бдительность, а может, и подкупить специально присматривающих за церковью чиновников. Лишь перед закатом советской власти положение изменилось, с конца 80-х - кардинально. Возможно, ключевую роль сыграл юбилей мирового уровня - 1000-летие крещения Руси. Однако всеобщая эйфория по поводу дарования властью свободы церкви и возвращения храмов сменилась суровой реальностью и новыми жесткими вопросами, многие из которых до сих пор не разрешены. Среди них - кто должен восстанавливать возвращенные руины? Часто все решалось стихийно. Поруганная, рушащаяся церковь - немой укор жителям села, которые, возможно, подсознательно, ждут возмездия за совершенное отцами и дедами и опасаются за судьбу не обремененных морально потомков.
Крушение мифов
Поэтому зачастую восстановление храма как здания превращалось для активистов, не всегда-то и верующих, в самоцель, без особой привязки к совершению богослужения и всего, что с ним связано. Бытовали такие представления: нам бы только разрешили восстанавливать церковь, прислали батюшку, и все бы пошло как по маслу. Однако иллюзии вскоре исчезли. В некоторых епархиях владыки прямо спрашивали инициативную группу: на что будете восстанавливать, знаете? Жилье священнику приготовили, как кормить его и семью, подумали? Другие архиереи просто такими вопросами не заморачивались и отправляли бедного священника, бывало, после семинарской скамьи, с молодой, ни в чем не повинной семьей, на милость (или милостыню) будущих прихожан. Вот тут-то и начиналось крушение мифов. Во-первых, епархия отнюдь не собиралась помогать материально, да и при наличии желания не могла бы этого сделать, ибо сама существует за счет взносов с приходов. Во-вторых, чтобы священник находился на приходе постоянно, его где-то надо селить, но не везде в местной власти сплошные доброхоты и друзья церкви, а местное население охотно поделится жилплощадью. В-третьих, оказывалось, что в питании, одежде и т.д. нуждаются не только местные жители, но и назначенный по их просьбе настоятель с домочадцами. Выяснялось, что зарплату ему должны платить не патриарх, не епархия, не государство, а сами прихожане, которые от этого были совершенно не в восторге (хорошо, если были сердобольные бабушки, которые бы помогали продуктами). Уже не говоря о том, что матушке иначе как уборщицей в магазине или поссовете работать негде, если она не псаломщица (да и здесь особо рассчитывать на нормальное жалование не приходилось). Появлялся ропот: лучше бы прислали монаха. Наивные, они не знали нравов иных монахов, особенно оказавшихся на приходе!
Хозяин прихода
И что самое главное, настоятель не оправдывал надежд, что он обрадуется участи прораба на стройке, да еще и будет добытчиком средств. Надо также учитывать, что в народе бытует представление о священнике как о простодушном добрячке, который должен почему-то всем давать деньги… Плюс порядок дел, установленный властью еще в 70-х годах: хозяин на приходе не настоятель, а так называемый приходской совет во главе со старостой. Здесь вам и кадровый голод: попробуйте найти в деревне деловых, честных, грамотных, желательно верующих людей, которым можно доверить какую-никакую казну. Бывает и жестокая борьба за власть на приходе, склоки, «выдавливание» священников и т.д. Конечно, так было и есть не везде, однако проблемы остаются. Кое-что понимающие в современных реалиях священники соображали, что они на приходе временщики, и делали соответствующие выводы. А самые способные и хваткие смекали: все дело в спонсоре, будут деньги - будет все: и храм восстановится, и сам не пропадешь, и в чести у архиерея будешь.
Неудобные спонсоры
Спонсорство - явление, уже ставшее объектом исследования. Кто они, спонсоры 90-х годов? Кроме искренне верующих и просто порядочных небедных людей, встречались и разного рода дельцы, обналичивавшие, отмывающие деньги, уходившие от налогов, даже полукриминальные и криминальные структуры и т.д. Кто-то поговаривал и о «золоте партии». Руководитель Центра изучения религии в странах СНГ и Балтии Н. Митрохин так высказался в прессе («Новая газета»): «В современной России я не знаю ни одного каменного храма, который был построен на средства прихожан и доходов прихода. Большинство храмов сегодня строится на средства единичных спонсоров. Либо это предприниматель решил покрасоваться перед родственниками и односельчанами и на свои средства возводит храм, либо крупный чиновник строит храм на своей родине за счет какой-либо фирмы. Последнее - чистой воды коррупция…». Думаю, что это относится и к новострою, и к реставрируемым храмам. Хотя с Митрохиным можно в чем-то поспорить. Есть же церкви, например, возводимые всенародно. Говорят, что в Москве храмы восстанавливаются добровольно-принудительно бизнесменами.
Возьмем моральную сторону. Вот есть благодетели - олигархи. Их миллиарды были сколочены на сокровищах, добытых из «подземных кладовых», когда-то бывших всенародными. Разве плохо, если хоть что-то перепадет этому народу в виде «культовых зданий»?
На мой взгляд, неприятнее другое. Появилась новая элита в среде духовенства. Это не искусные проповедники, не самоотверженные пастыри, пользующиеся доверием, любовью и уважением прихожан (на это не смотрят, когда тасуют церковные кадры, как карты в колоде). А те, кто достают и делают деньги. Другие качества, включая моральные, здесь уже не важны. А самый дальновидный батюшка превращает спонсора храма в своего личного, делая его, например, кумом. Однако спонсоров на всех не хватает. А теперь еще и кризис.
В Москву, на паперть!
Что прикажете делать обделенным? Знакомые рассказывали, как в буквальном смысле ходили по домам с протянутой рукой, собирая на храм. Причем сложнее всего было не тогда, когда посылали «подальше», а когда подавали не очень значительную сумму, а потом требовали отчета за свои 300-500-1000 рублей - при необходимости в миллионах уже для первоначальных работ. Самые отчаянные решались на поездку в Москву, где, говорят, крутится 80% российских денег. А это подразумевает: разжалобить настоятеля столичного прихода, чтобы разрешил стоять рядом с местными нищими, уметь и с последними договориться, и задобрить милицию. А еще ночлег, дорога, пропитание… В худшем случае ожидают конфликты с нищей мафией и законом - и не только «светским». В 2000 году патриарх Алексий запретил побираться в Москве представителям приходов из глубинки. А также любому духовенству. С последним запретом нельзя не согласиться: быть побирушкой даже ради благих целей - не способствует росту авторитета священника. Даже если этот запрет был вызван в общем-то другой причиной - появлением в Москве самозванцев и жуликов в церковных одеяниях. Однако на практике настоятелю приходится быть именно просителем, разве что не на паперти - под давлением прихода и с молчаливого согласия начальства - унижаясь перед банкирами, нуворишами, чиновниками. Хорошо еще, если священник может общаться с «хозяевами жизни» и имеет нормальные отношения с прихожанами (чуть что, найдутся и легкие на подъем старушки, которые мигом поедут жаловаться или начнут писать в епархию).
Но вот какие-то денежки появились. Можно уже что-то делать. Но это уже своя, отдельная история…
Мария Павлова.
Наследие вандалов
Приходилось слышать: у каждой разрушенной церкви присутствует ангел до Страшного Суда. Поднять руку на храм в сознании нормального человека - из ряда особых злодеяний.
Уничтожение «культовых зданий» было неотъемлемой частью политики безбожной власти, взявшей курс на искоренение всякой религии. Это включало не только вандализм ленинско-сталинской эпохи и «хрущевской оттепели». Что такое было в годы застоя отремонтировать здание храма? В иных епархиях за такую дерзость поплатиться местом мог не только приходской священник, но и архиерей, а общинам приходилось прибегать к разным уловкам и хитростям, чтобы усыпить бдительность, а может, и подкупить специально присматривающих за церковью чиновников. Лишь перед закатом советской власти положение изменилось, с конца 80-х - кардинально. Возможно, ключевую роль сыграл юбилей мирового уровня - 1000-летие крещения Руси. Однако всеобщая эйфория по поводу дарования властью свободы церкви и возвращения храмов сменилась суровой реальностью и новыми жесткими вопросами, многие из которых до сих пор не разрешены. Среди них - кто должен восстанавливать возвращенные руины? Часто все решалось стихийно. Поруганная, рушащаяся церковь - немой укор жителям села, которые, возможно, подсознательно, ждут возмездия за совершенное отцами и дедами и опасаются за судьбу не обремененных морально потомков.
Крушение мифов
Поэтому зачастую восстановление храма как здания превращалось для активистов, не всегда-то и верующих, в самоцель, без особой привязки к совершению богослужения и всего, что с ним связано. Бытовали такие представления: нам бы только разрешили восстанавливать церковь, прислали батюшку, и все бы пошло как по маслу. Однако иллюзии вскоре исчезли. В некоторых епархиях владыки прямо спрашивали инициативную группу: на что будете восстанавливать, знаете? Жилье священнику приготовили, как кормить его и семью, подумали? Другие архиереи просто такими вопросами не заморачивались и отправляли бедного священника, бывало, после семинарской скамьи, с молодой, ни в чем не повинной семьей, на милость (или милостыню) будущих прихожан. Вот тут-то и начиналось крушение мифов. Во-первых, епархия отнюдь не собиралась помогать материально, да и при наличии желания не могла бы этого сделать, ибо сама существует за счет взносов с приходов. Во-вторых, чтобы священник находился на приходе постоянно, его где-то надо селить, но не везде в местной власти сплошные доброхоты и друзья церкви, а местное население охотно поделится жилплощадью. В-третьих, оказывалось, что в питании, одежде и т.д. нуждаются не только местные жители, но и назначенный по их просьбе настоятель с домочадцами. Выяснялось, что зарплату ему должны платить не патриарх, не епархия, не государство, а сами прихожане, которые от этого были совершенно не в восторге (хорошо, если были сердобольные бабушки, которые бы помогали продуктами). Уже не говоря о том, что матушке иначе как уборщицей в магазине или поссовете работать негде, если она не псаломщица (да и здесь особо рассчитывать на нормальное жалование не приходилось). Появлялся ропот: лучше бы прислали монаха. Наивные, они не знали нравов иных монахов, особенно оказавшихся на приходе!
Хозяин прихода
И что самое главное, настоятель не оправдывал надежд, что он обрадуется участи прораба на стройке, да еще и будет добытчиком средств. Надо также учитывать, что в народе бытует представление о священнике как о простодушном добрячке, который должен почему-то всем давать деньги… Плюс порядок дел, установленный властью еще в 70-х годах: хозяин на приходе не настоятель, а так называемый приходской совет во главе со старостой. Здесь вам и кадровый голод: попробуйте найти в деревне деловых, честных, грамотных, желательно верующих людей, которым можно доверить какую-никакую казну. Бывает и жестокая борьба за власть на приходе, склоки, «выдавливание» священников и т.д. Конечно, так было и есть не везде, однако проблемы остаются. Кое-что понимающие в современных реалиях священники соображали, что они на приходе временщики, и делали соответствующие выводы. А самые способные и хваткие смекали: все дело в спонсоре, будут деньги - будет все: и храм восстановится, и сам не пропадешь, и в чести у архиерея будешь.
Неудобные спонсоры
Спонсорство - явление, уже ставшее объектом исследования. Кто они, спонсоры 90-х годов? Кроме искренне верующих и просто порядочных небедных людей, встречались и разного рода дельцы, обналичивавшие, отмывающие деньги, уходившие от налогов, даже полукриминальные и криминальные структуры и т.д. Кто-то поговаривал и о «золоте партии». Руководитель Центра изучения религии в странах СНГ и Балтии Н. Митрохин так высказался в прессе («Новая газета»): «В современной России я не знаю ни одного каменного храма, который был построен на средства прихожан и доходов прихода. Большинство храмов сегодня строится на средства единичных спонсоров. Либо это предприниматель решил покрасоваться перед родственниками и односельчанами и на свои средства возводит храм, либо крупный чиновник строит храм на своей родине за счет какой-либо фирмы. Последнее - чистой воды коррупция…». Думаю, что это относится и к новострою, и к реставрируемым храмам. Хотя с Митрохиным можно в чем-то поспорить. Есть же церкви, например, возводимые всенародно. Говорят, что в Москве храмы восстанавливаются добровольно-принудительно бизнесменами.
Возьмем моральную сторону. Вот есть благодетели - олигархи. Их миллиарды были сколочены на сокровищах, добытых из «подземных кладовых», когда-то бывших всенародными. Разве плохо, если хоть что-то перепадет этому народу в виде «культовых зданий»?
На мой взгляд, неприятнее другое. Появилась новая элита в среде духовенства. Это не искусные проповедники, не самоотверженные пастыри, пользующиеся доверием, любовью и уважением прихожан (на это не смотрят, когда тасуют церковные кадры, как карты в колоде). А те, кто достают и делают деньги. Другие качества, включая моральные, здесь уже не важны. А самый дальновидный батюшка превращает спонсора храма в своего личного, делая его, например, кумом. Однако спонсоров на всех не хватает. А теперь еще и кризис.
В Москву, на паперть!
Что прикажете делать обделенным? Знакомые рассказывали, как в буквальном смысле ходили по домам с протянутой рукой, собирая на храм. Причем сложнее всего было не тогда, когда посылали «подальше», а когда подавали не очень значительную сумму, а потом требовали отчета за свои 300-500-1000 рублей - при необходимости в миллионах уже для первоначальных работ. Самые отчаянные решались на поездку в Москву, где, говорят, крутится 80% российских денег. А это подразумевает: разжалобить настоятеля столичного прихода, чтобы разрешил стоять рядом с местными нищими, уметь и с последними договориться, и задобрить милицию. А еще ночлег, дорога, пропитание… В худшем случае ожидают конфликты с нищей мафией и законом - и не только «светским». В 2000 году патриарх Алексий запретил побираться в Москве представителям приходов из глубинки. А также любому духовенству. С последним запретом нельзя не согласиться: быть побирушкой даже ради благих целей - не способствует росту авторитета священника. Даже если этот запрет был вызван в общем-то другой причиной - появлением в Москве самозванцев и жуликов в церковных одеяниях. Однако на практике настоятелю приходится быть именно просителем, разве что не на паперти - под давлением прихода и с молчаливого согласия начальства - унижаясь перед банкирами, нуворишами, чиновниками. Хорошо еще, если священник может общаться с «хозяевами жизни» и имеет нормальные отношения с прихожанами (чуть что, найдутся и легкие на подъем старушки, которые мигом поедут жаловаться или начнут писать в епархию).
Но вот какие-то денежки появились. Можно уже что-то делать. Но это уже своя, отдельная история…
Мария Павлова.
Источник публикации: Молва. Общество
www.vladimironline.ru