Обращение с покойными характеризует культуру общества

В августовском номере «Призыва» (№124 от 6 августа) под рубрикой «Главная тема» наше внимание привлекла статья Е.Кашкиной о ритуальных услугах в областном центре. Вот основной тезис материала: «Частные ритуальные компании Владимира давно похоронили стыд, совесть и порядочность по отношению к родственникам умерших. Так удобнее зарабатывать деньги…». Далее, с позиции сурового анатома, Е.Кашкина препарирует и работу судебно-медицинской службы. Поскольку мы - те самые «суд. мед. и кандидаты медицинских наук», о которых рассуждает автор, представим проблему с нашей точки зрения.

«Белую работу делает белый, черную работу - черный»
Если обратиться к истории судебно-медицинской службы области, существующей с далекого 1949 года, в прошлом никаких предпосылок для оказания ритуальных услуг (далее, РУ) у нас не было. Десятилетиями морги арендовались у различных лечебных учреждений - больниц скорой помощи, областной, «Автоприбор»-«Точмаш». О бедственном положении городских судмедэкспертов в разные годы написана не одна статья, включая и центральную прессу.

Но вот в 2006 году, при содействии областной администрации и лично губернатора Николая Виноградова, в строй вступает мощный комплекс судмедэкспертизы с современным, оборудованным по новейшим технологиям моргом. С его вводом Владимир ныне уступает в Центральном регионе по материально-технической базе лишь столице и немногим - миллионному Воронежу.

Среди медицинских специальностей наша профессия одна из экстремально-горячих. За день по Владимиру проходит в среднем от 5-7 до двух десятков умерших и погибших, нередки жестокие убийства со значительным обезображиванием тел. Всю тяжелую работу по их реставрации, бальзамированию и сохранению, исполняет медперсонал бюро, трудовой день нередко захватывает вечер и ночное время.

Зарплата судмедэксперта, впрочем, как и любого врача в России, невелика. И секретом Полишинеля является то, что медицина в стране небесплатная. Платные услуги гражданам оказывают медики всех специальностей. Вот и мы заключили трудовые договора с «Бюро ритуальных услуг» (гендиректор С.Давыдов, юридический адрес: ул. Урицкого, 53а). По логике автора материала в «Призыве» получается, как в афористичных строках Владимира Маяковского: «Белую работу делает белый, черную работу - черный…». Но эксперты все-таки люди в белых халатах и ценят свой нелегкий труд. А мы работаем отнюдь не хуже, а профессиональнее других, стараясь организовать все так, чтобы было удобно родным покойного: от «А» - момента вскрытия тела экспертом, до «Я» - ритуальных процедур, необходимого транспорта и погребения. Заметим, что фирма выиграла муниципальный контракт (по предложенным наименьшим ценам) на перевозку тел, и для этого оборудовано порядка десяти машин.

Именно такой комплексный подход находит поддержку в администрации города, где курирует все РУ зам. начальника Управления потребительского рынка и услуг Татьяна Новикова. Полезным является участие в проводимых администрацией и Попечительским советом совещаниях по РУ с обменом опытом работы.

О кандидатах медицинских наук в материале упоминается не раз. И этот факт особенно подчеркивается автором: «…Пришедший в дом Марковых «суд. мед.» предъявил визитную карточку с ученым званием кандидат медицинских наук… С не меньшим успехом похоронных дел мастером мог бы быть и доктор технических наук». Звучит, мягко говоря, оскорбительно.

Оба мы пришли в судебную медицину, пройдя азы профессии в студенческих кружках, закончили Ивановскую медицинскую академию, ординатуру. Заметим, во Владимирском бюро СМЭ ученая степень врача расценивается и как престиж учреждения, тут есть и другие кандидаты наук.

Когда в строй вошел новый морг, мы без отрыва от работы окончили специальные курсы при Московском государственном институте сервиса по 160-часовой программе, получив соответствующие сертификаты на исполнение РУ любой категории сложности. И поскольку ни доктор, ни даже академик технических наук не обладают навыками и менталитетом врача, полагаем, что все-таки работаем компетентнее, чем кто-либо иной в столь деликатной ситуации, как оказание РУ покинувшему наш бренный мир человеку.

Правовые ухабы «журналистского расследования»
Поскольку Е. Кашкина громогласно заявила о длительном сборе материала для статьи, у нас к автору возник ряд встречных вопросов. Весьма странно, но в материале отсутствуют названия ритуальных компаний. Что, все скопом - некомпетентные, алчные и нечестные? Так назовите их, уважаемая Елена, пусть народ знает своих героев! Особенно в случаях подмены тел, одежды, иной так называемой казуистике. Лично мы заявляем, что когда людей хоронят из судебно-медицинского морга (ритуал прощания идет в нашем траурном зале) - такое исключено.

Странно, что особенную неприязнь критика вызывают именно судмедэксперты. И поскольку корреспондент так и не нашла времени встретиться с руководством Бюро и посетить «нехорошую квартиру» (морг), попробуем разобраться. Тем более, что путаница у Е.Кашкиной в большинстве правовых положений, с попыткой представить себя истиной в последней инстанции, по отношению к нам, грешным, весьма серьезная.

Начнем с того, что судебно-медицинская экспертиза делается не «на основании главного врача учреждения», а, согласно УПК РФ, - только по постановлениям следователей прокуратуры, милиции или суда, причем каждый врач личной подписью отвечает за ее исполнение. Или странная фраза - «Судмедэксперт выезжает якобы на вызов…». Как понять это «якобы», когда по Владимиру осуществляются круглосуточные дежурства экспертов по графику и их выезды на места происшествий.
Относительно смерти человека на дому уж совсем абсурд! Вот как советует поступать родным покойного, при столь печальном событии наш оппонент: «…Нужно вызвать врача. Врач констатирует факт смерти и вызывает милицию (и дожидается ее прихода!..)». Если исходить из этого, участковый врач или врач «скорой», констатировав смерть, должны ждать милицию неопределенное время, которая еще неизвестно когда появится. А ведь у них свои неотложные дела - вызовы по участку, экстренные больные, инфаркты, инсульты и т.п. И еще такой нонсенс. Никакой милиционер не имеет права заполнять «протокол о наличии признаков насильственной смерти», это делает только следователь прокуратуры при осмотре места происшествия под диктовку судмедэксперта.

И в Москве, и в регионах судмедэксперты - люди законопослушные
Несколько слов о Москве и Санкт-Петербурге, где, как считает автор расследования, «ситуация лучше, чем в других регионах». Сейчас настольной книгой для людей нашей профессии стало фундаментальное «Руководство по бальзамированию и реставрации трупов», созданное четырьмя коллегами, среди которых двое докторов и двое кандидатов медицинских наук. Последние являются начальниками двух крупных судебно-медицинских моргов столицы (из 12 имеющихся). Представляя книгу, авторы пишут: «Проведенный нами анализ 54805 трупов показал: имеется необоснованная задержка в транспортировке трупов в морги, позднее поступление их для исследования, запоздалые сроки забора умерших для похорон. Таким образом, возникает порочная практика длительного пребывания трупов в моргах с образованием у них гнилостных изменений». Исходя из этого заключительные главы Руководства посвящены именно правовым аспектам РУ с участием судмедэкспертов, и не случайно приводится проект ООО по оказанию таких услуг населению.

Представляя это Руководство, заметим, что между Владимирским бюро СМЭ (начальник А. Семенов) и ООО С.Давыдова заключено соглашение, цель которого (пункт 1.1): «Оказание полного комплекса ритуальных услуг населению г. Владимира». Не перечисляя в подробностях содержание документа, заметим, что он охватывает ВСЕ, касающееся человека, ушедшего из жизни: от услуг по его полной медицинской обработке и хранению, до траурного обряда, церемонии прощания и похорон.
От этого выигрывают, прежде всего, родственники человека, ушедшего из жизни. Исключаются их беготня, забота о транспорте, ритуальных принадлежностях, отпадают посредники в похоронном деле.
Судебно-медицинские эксперты - люди законопослушные. Во все времена, еще до афоризма Остапа Бендера, врачи нашей профессии чтили Уголовный кодекс. В нем, включая и УПК РФ, статей, касающихся судебно-медицинских экспертов, за которые мы расписываемся по нескольку раз в день, наберется не менее трех десятков. Нам остается лишь их исполнять.

И как бы ни прискорбно это было для некоторых, свои права мы тоже знаем. Поскольку судебно-медицинские эксперты не являются госслужащими (к сожалению, только в Белоруссии из всех бывших республик Союза наши коллеги удостоились столь сладкого пряника), мы имеем право получать дополнительную оплату труда на договорной основе (ст. 37 федерального закона об экспертной деятельности, с комментариями). Скажем больше. Мы самодостаточны, обладаем необходимыми знаниями, практическим опытом и готовы к честной конкуренции с ритуальными службами Владимира. И тут право выбора остается за родными и близкими ушедших из жизни. Добавим, по обращению с покойными судят о культуре общества. Деньги деньгами, но есть еще и долг, обязанности врача, которым нас учили со студенческой скамьи.

На фасадах некоторых зданий судебно-медицинской экспертизы, моргов, высечены полные суровой скорби, дошедшие к нам из древности гордые слова: «Nig locus est ubi mores vitae sucurrere gaudet», что в переводе c латыни означает: «Это есть место, где смерть готова помогать жизни». Такой принцип остается основополагающим и этически верным в профессии судебно-медицинского эксперта. Ему мы следуем, по нему живем и работаем.
Владислав Смирнов, кандидат медицинских наук,
Марк Шильт, судмедэксперт высшей категории.