Тату-мастер из города Владимира, называющая себя Рина Цунами, запустила социальный проект, в рамках которого бесплатно перекрывает татуировками последствия селфхарма (самоповреждающего поведения) или следы домашнего насилия. Речь, как правило, идет о шрамах, напоминающих о сложных историях из прошлого.
Рина сделала уже около десятка таких перекрытий. В интервью Зебра ТВ тату-мастер рассказала, почему с головой погрузилась в эту историю. Методику, позволяющую пересмотреть отношение людей к собственному прошлому и перестать зацикливаться на следах насилия, Рина подсмотрела у известного мастера тату Жени Захар. Рассказ о проекте Жени - на портале «Такие дела».
Рина делает перекрытия шрамов раз в одну или две недели. Люди, приходящие к мастеру со своими историями, могут заранее записаться «на прием» в социальных сетях:
«Если вы сами или ваш близкий однажды сделал вам больно, и вы хотите скрыть эти следы, татуировка - одно из лучших решений. Пусть там, где вам было больно теперь будет что-то красивое, именно ваше. Вместо болезненных и тяжелых воспоминаний расцветут новые, только приятные. Пусть ваша кожа рассказывает только те истории, которые вам захочется вспоминать».
Часто люди приходят с готовыми идеями или эскизами татуировок, которыми хотят закрыть оставшиеся из прошлого шрамы.
Помогать фиксировать творческий процесс на камеру Рине помогает ее подруга - преподаватель йоги и видеограф Кира. Информация о новом во Владимирской области социальном проекте энтузиасты разместили на специальном сайте «Покажи мне свои шрамы» и в группе Вконтакте Outcast’s tattoo.
«Когда я все это прочитала, то поняла, что это невероятно классная идея и за нее надо браться. Но долго искала время, когда я начну. Мы пообсуждали в студии, как это будет происходить, потому что ты же все-равно тратишь расходные материалы, краски, иглы. Но в итоге отклик настолько положительный, и столько прекрасных людей приходят, что просто на убытки уже закрываешь глаза. Я ни на минуту не пожалела, что вообще этим занялась», - говорит Рина.
Девушка рассказывает, что ни она сама, ни ее близкие никогда не сталкивались лично с домашним насилием. Просто Рину зацепила тема психологии насилия и методы работы с его жертвами.
«Мне всегда была интересна психология селфхарма. Почему люди это делают, какие у них могут быть причины, что вообще движет людьми, какая у них мотивация? На эту тему не то, чтобы много пишут, не так много снимают — ни документалок, ни художественных фильмов. И я очень удивилась, когда прочитала Геллиан Флинн «Острые предметы» - это книга о девочке-резчице. Там очень простой детективный сюжет. Но она интересна тем, что героиня вырезает на себе слова - все обидные вещи, которые ей говорят. И вот она с ног до головы вся в шрамах. И это потрясающая метафора того, как слова, которые ты говоришь другому человеку, физически его ранят».
Новость о том, что «лечением шрамов» занимается еще и девушка из Владимирской области, моментально разлетелась по социальным сетям, и отклики пошли из разных городов страны. Выяснилось, что сокрытие следов болезненных историй, которые помнит тело человека, для многих является реальным выходом из стрессовых ситуаций:
«Это может быть какая-то маленькая, незначительная вещь, которая человека просто об колено переламывает, и он просто не видит никакого выхода и другого решения проблемы. И в результате начинает себе вредить или остается рядом с человеком, который ему навредил. Но я же не могу к каждому лично подойти и кричать: «Беги! Включай противотуманки! Все, хватит! Это не принесет тебе мира!». Но я могу работать с последствиями. Первое время я очень волновалась и переживала. Не знала, как подступаться к этой теме, потому что никакого психологического образования у меня нет. И я поспрашивала людей, у которых были какие-то сложные эпизоды, просила накидать какие-то триггерные вопросы, которые мы сразу вычеркиваем. Но мне отвечали: «Так, успокойтесь. Все нормально об этом разговаривают. О чем вам хочется спросить, о том и спрашивайте. Все будет хорошо. И так и бывает».
Рина Цунами
Если кто-то не готов рассказывать свою историю публично, Рина не настаивает. Придание личных историй огласке - не самоцель ее работы:
«Эта тема не очень обсуждаемая, сильно стигматизированная — стыдно об этом говорить, многие боятся. Я всегда спрашиваю, комфортно ли людям делиться своей историей. Потому что, если нет, то проблем тоже никаких. Мы все равно все сделаем».
«Я вижу, что у людей отлегает потихонечку, и в этот момент я считаю, что я справилась - план-минимум выполнен. Когда выясняется, что человек избавляется от груза проблемы многолетней, я просто невероятно радуюсь», - рассказывает Рина.
Рину Цунами удивляет укоренившаяся в России традиция замалчивания проблем, связанных с домашним насилием:
«Меня дико удивляет вот эта позиция: «Плохонький, да свой. Бьет - значит любит». Когда я слышу страшные вещи, то все время спрашиваю: «Сразу ли ты после этого от него ушла?». И я просто в ужасе от того, что часто мне отвечают: «Нет, я после этого продолжила встречаться». И вы понимаете, что когда людям удавалось годами все это прятать, насколько некомфортно теперь все это открывать и вываливать. А в таких историях, как правило, замешан не один человек — тебе придется еще про кого-то рассказывать, и мало ли какие из этого будут последствия. Многие очень волнуются. Но я очень рада, когда люди находят в себе силы прийти, рассказать, все это разжевать и уже успокоиться, забыв об этой ситуации.
Об этом надо говорить, потому что многие уверены, что просто нет жертв насилия. Но, если их нет среди твоих знакомых, это не значит этого нет и никогда не было. Я не могу это объяснить даже какой-то ментальностью. Просто люди очень любят в принципе закрывать глаза на то, что происходит: не существует инвалидов, не существует людей с ментальными расстройствами, не существует жертв насилия. Ну, нормальные же все?! Все у нее в порядке. Ну, треснул он ее разок, ну, подумаешь. Я считаю, что очень важно, когда появляются, например, всякие центры поддержки, потому что, может быть, не в нашем поколении, не в ближайшие годы, но, если получится воспитать людей, которые откажутся от аргумента «сама виновата», это будет просто грандиозная победа».
На страницах в соцсетях у Рины висит короткий список телефонов организаций, специалисты которых помогают людям, оказавшихся в сложных или, как часто кажется в такие моменты, в безвыходных ситуациях:
«Я просто знаю, что есть эти номера. И в основном это, конечно, Москва, Петербург или другие какие-то крупные города. На самом деле, их гораздо больше - есть огромные списки организаций, в которые вы можете обратиться. Я написала просто основные. Потому что, когда я это делала, вспоминала старую историю. В Лондонском метро то ли на 30%, то ли на какое-то другое безумное количество процентов, сократили количество самоубийств, после замены надписи «Выхода нет» на надпись «Выход рядом». Потому что, когда ты находишься в таком состоянии, что тебе только шагать с рельсов, то зацепишься за все, что угодно. И будешь видеть во всем знаки. Не в тот момент тебе красный свет зажегся. и думаешь: «Да, все одно к одному». И когда понимаешь, что, казалось бы, незначительная вещь в таких масштабах уже изменяет, то думаешь: да пусть оно у меня на страничке будет где-нибудь висеть. И даже, если какой-то крохотный процент людей обратит на это внимание, то пусть они лучше будут знать, что есть - куда обратиться».
Рина рассказывает, что столкнулась с тем, что в России загнанные в угол люди боятся обращаться за помощью к специалистам. Именно это чаще всего и приводит многих к странным и необдуманным решениям:
«Если что-то серьезное, тебя должны направить либо к психотерапевту, либо к психиатру. А это всегда такая мутная история. Многие волнуются, что это пятно на всю жизнь. Стигматизация людей с диагностируемыми или даже недиагностируемыми расстройствами у нас в стране просто таких чудовищных масштабов достигает, что я просто диву даюсь. Мужчину ты можешь вообще не затолкнуть никуда, потому что это сразу значит слабость показать или какую-то несостоятельность. Но, на самом деле, это же не так работает. Если ты обращаешься за помощью, то это значит, что ты достаточно ответственно относишься к себе и к своему здоровью. Ты заботишься о себе - и это очень круто. Но, если человек боится, что у него какой-нибудь невроз, депрессия, что-нибудь еще, то многие сразу на себе крест ставят».
Рина считает, что ситуация с домашним насилием в России, вероятно, еще усугубится в связи с вступлением в силу закона о декриминадизации побоев. Официальная статистика демонстрирует рост обращений в полицию женщин, подвергшихся домашнему насилию. Свидетельствует ли это о росте случаев избиения или, напротив, о готовности жертв рассказывать о происходящем - никому не известно:
«Рано или поздно все равно бы затронули тему домашнего насилия. Надо знать, что у нас происходит. Каков процент женщин, которые обращаются в полицию, каков процент женщин, которые разрывают эти отношения или в них остается. Плюс у нас еще, как правило, очень абстрактные формулировки, в которых не за что зацепиться. То есть, мы знаем, что после вступления в силу закона о декриминадиции побоев выходили сводки о том, что увеличилось количество обращений в участковые пункты милиции ,и стало больше вызовов на дом. С одной стороны, это здорово — люди стали обращаться в правоохранительные органы. С другой стороны, это может быть связано и с тем, что закон очень многим развязал руки, очень многих освободил от ответственности за эти поступки. То есть, об этом точно стали больше говорить, но как узнать - стало ли больше таких случаев?».
Сама Рина считает, что внесенные в законодательство поправки не изменят ситуацию к лучшему:
«Я долго однобоко-плохо относилась вообще ко всей инициативе с этим законом. И только пару месяцев назад мне показали, что какая-то положительная сторона у всего этого есть. С моей-то колокольни — это все равно сову на глобус натягивают. Но, видимо, есть шанс, что с облегчением наказания за домашнее насилие жертва охотнее обратится в полицию. Типа логика такая: ну, его же не посадят, а только оштрафуют, так что можно и заяву написать. Ну, понятно, теперь его посадят только на третий раз или на пятый - сколько она там заявлений должна будет написать? Ты еще дойди на пятый раз и напиши заявление, если вообще сможешь. Поэтому, это, конечно аргумент, но очень слабый и спорный».
