История владимирских склок

03.07.2017 10:51 Рубрика: Общество

В Историческом музее Владимира, в экспозиции, рассказывающей о возведении здания музея в начале 20 века, представлена мраморная табличка, на которой выбиты имена всех жертвователей — в основном владимирских купцов, которые внесли в строительство значительные суммы. Изготовили табличку весной 1902 года, но напоминала она благодарным потомкам о меценатах не долго. Спустя 35 лет ее пустили в другое дело.

В 1937 году жители Советского государства торжественно и с размахом отмечали 100-летие со дня смерти поэта Александра Сергеевича Пушкина. Готовились к этому юбилею и во Владимире. Местный музей, располагавшийся в том же красно-кирпичном здании, что и сейчас, организовал большую выставку. Среди экспонатов была мраморная табличка с барельефом «солнца русской поэзии».

Газета «Призыв» в феврале 1937 года писала:

«Владимирский краеведческий музей в ознаменование столетнего юбилея со дня смерти великого русского поэта А. С. Пушкина организовал выставку «Пушкин и его время». Большой интерес на выставке представляет новая работа местного художника Петра Никитовича Аркатова — барельеф великого поэта на мраморной доске».

Доска эта была та самая, «меценатская». Барельеф был выбит на обратной стороне. Кроме портрета Пушкина на мраморе были выбиты строки знаменитого стихотворения «Я памятник себе воздвиг нерукотворный».

Табличка с барельефом Пушкина многие годы хранился в фондах музея. Про надпись на оборотной стороне, как принято считать, все позабыли, и только по счастливой случайности где-то в начале 2000-х «список меценатов» снова был «обретен». Табличку снова поместили в экспозицию «Исторички». И хотя висит она теперь «лицевой стороной» со списком меценатов, но барельеф Пушкина работы Аркатова с помощью специального зеркала посетители музея тоже могут рассмотреть.

Про скульптора Петра Аркатова известно мало. Но, судя по тому, что именно он выполнил эту работу для музея, можно полагать, что в конце 30-х годов он пользовался определенным авторитетом. Известно, что после Великой Отечественной войны Аркатов преподавал рисование и черчение в школе №1 города Владимира у Золотых Ворот. Но позднее, очевидно, из-за конфликта с директором школы художник оставил это учебное заведение. Квартира-мастерская его находилась где-то в районе гостиницы «Клязьма», стоявшей в те годы на современной площади перед «Макдоналдсом» на Большой Московской.

Во Владимире в середине 20 века могла бы появиться и еще одна работа Петра Аркатова, посвященная гению русской поэзии. В 1948 году по заказу исполкома Владимирского горсовета самодеятельный скульптор начал трудиться над большой скульптурой «А. С. Пушкин в думе о декабристах». История создания этого монумента затянулась более чем на 10 лет и наделала много шума. Скандалы, связанные с памятником Пушкину, раскололи владимирскую культурную общественность и вылились даже на республиканский уровень. На волне хрущевской «оттепели» Владимир чуть не получил славу города, где душат творчество и свободу художников.

Как следует из газетных публикаций конца 1940-х годов, Аркатов сразу же задумал сделать Пушкина как-то по-особенному нестандартным. В Москве, в Художественном фонде СССР, идею владимирского художника поддержали и помогли ценными советами. Московские специалисты даже выезжали во Владимир для помощи Аркатову. Эскиз памятника был одобрен худсоветом производственного управления Художественного фонда СССР и владимирским горсоветом летом 1948 года: Пушкин должен был сидеть на постаменте в задумчивой позе, как бы размышляющий о судьбах своих друзей-декабристов.

Однако прошел год, два, прошло 150-летие со дня рождения Пушкина, а памятник так и не появлялся. В 1949 году комиссия исполкома представленную Аркатовым скульптуру не утвердила, указав на недостатки в работе, среди которых «нарушение анатомии», «различные натуралистические детали». Художник продолжал трудится над монументом, средства из городской казны за работу и на материал ему выделяли. В итоге, в сентябре 1954 года худсовет опять «зарубает» гипсового «думающего Пушкина», а в декабре того же года - утверждает.

«Крупные советские скульпторы приняли работу Аркатова, дав о ней заключение, как о композиции, по-новому раскрывающей образ поэта. Исполком Владимирского горсовета заключил с Аркатовым договор, и казалось, что больше не будет препятствий для установки скульптуры», - пишет в 1956 году в «Призыве» Евгений Осетров, известный советский журналист и писатель, с 40-х по 50-е годы живший во Владимире и активно защищавший Аркатова.

В другом ключе описывает эти события в том же «Призыве» в 1958 году другой журналист Павел Шерышев:

«В сентябре 1954 года художественный совет вынес такое заключение: «Несмотря на неоднократные просмотры и даваемые замечания, работа не улучшилась. Работу признать творческой неудачей». Узнав об этом автор, вместо того, чтобы продолжать совершенствовать скульптуру, пошел по другому пути. Он обратился к видным художникам с просьбой снизойти к нему, сделать скидку, учесть его затруднения. И здесь художественный совет снова проявил чуткость, но уже несколько иного рода, которую скорее можно назвать нетребовательностью. Вот что говорится в протоколе заседания художественного совета: «Совет признавал, что портрет сильно искажен, вплоть до превращения его в шарж. Учтя многолетнюю работу Аркатова и желая помочь ему материально, работу приняли». Как видно, недостатка в чуткости и внимании здесь нет. Кажется, сделано было все, чтобы помочь скульптору создать художественно полноценное произведение. А как же представляет всю эту историю самодеятельный скульптор Аркатов? Вот уже на протяжении многих лет он пытается доказать, что к нему не только не проявляют никакой чуткости и внимания, что, наоборот, его будто бы всюду травят и затирают».

После 6-летней эпопеи с созданием и утверждением монумента Пушкина, началась вторая эпопея с его установкой. Журналист Осетров пишет в 1956 году, что Аркатов два года обивает пороги учреждений, настаивая на том, чтобы памятник поставили возле педагогического института у Золотых Ворот, чтобы поэт смотрел на центральную дорогу города, которая была частью печальной дороги «Владимирки», по которой ссыльные, в том числе декабристы, шли в ссылку, в Сибирь (там, где сейчас стоит бюст Павлу Лебедеву-Полянскому).

Председатель Владимирского Горисполкома Илья Чернов предлагал другой вариант для установки памятника Пушкину - возле школы №6 (на современном проспекте Ленина), которая была открыта в октябре 1955 года.

«Нашла коса на камень. Дело в том, что скульптор Аркатов и председатель исполкома тов. Чернов сильно поспорили, где должна быть установлена скульптура. Спор этот продолжается уже не первый месяц и ведется келейным способом. Аркатов доказывает одно, а Чернов - другое. Думается этот спор необходимо вынести на общественную арену. Почему бы исполкому горсовета не обсудить вопрос о месте установки скульптуры вместе с архитекторами, историками, писателями, краеведами, преподавателями и студентами высших учебных заведений. Пусть общественность города скажет свое слово. Это поможет решению сложного вопроса. Думается, что место памятника — в исторически сложившейся части города, там, где бывал Пушкин, где сохранился архитектурный ансамбль пушкинской поры», - пишет Евгений Осетров.

Павел Шерышев в том же «Призыве» в 1958 году писал так:

«Чем, собственно, недоволен был Аркатов? Он требовал, чтобы его скульптура во что бы то ни стало была установлена в самом центре Владимира, у педиснтитута. Эта работа, по его мнению, венчала бы архитектурный ансамбль: она требовала, как он утверждал, «не отдыхающую публику парка, а трибуну — серьезно настроенный деловой народ, организуя проходящих на труд, на борьбу». На подобно изложенные неграмотные претензии исполком горсовета совершенно резонно отвечал, что скульптура, по существу, не является художественным произведением, ставить ее в центре города нецелесообразно. Но идя навстречу автору, делая ему скидку, горисполком предложил установить скульптуру напротив школы №6. В ответ на такое предложение Аркатов, невесть что о себе возомнивший, начал объявлять некоторых работников города людьми равнодушными к вопросам искусства, сдерживающими творческую инициативу художников. Он писал десятки жалоб в различные центральные и областные организации, в которых под видом критики обливал многих людей из городского актива потоком злобной клеветы. Вот некоторые выдержки из его пропитанных ложью писаний: «Меня в городе травят уже несколько лет», «За критику я подвергнут преследованиям». Облил Аркатов грязью и школу, в которой работал, не найдя там ничего светлого. И всю эту клеветническую стряпню сей сочинитель пытался протащить под флагом борьбы с зажимщиками критики, с бюрократизмом и формализмом. Как видно, чуть ли не весь родной город пытался очернить Аркатов. Зато он до небес превозносил в своих письмах самого себя и свою работу. Все аргументы он строил, пожалуй, на единственном случайном положительном отзыве писателя И. Новикова».

Развитие скандала привело к тому, что представители владимирской общественности стали искать правду у первых советских диссидентов и в Москве, в государственных органах. За это они сполна получили на страницах «Призыва» как «демагоги» и «злопыхательские элементы», которые под личиной общественности борются с «душителями культуры» и «мифическим бюрократизмом».

«Произвольно извращая историю со скульптурой, они сделали попытку представить Аркатова как некое явление общественного порядка, протащить нелепую мысль о том, что вообще в нашей стране и особенно на периферии инициатива новаторов в искусстве будто бы всячески сдерживается и тормозится бюрократами. Эти демагоги в качестве аргумента ссылались и на идейно-ошибочный роман В. Дудинцева «Не хлебом единым», в котором искажена наша советская действительность: бюрократы и карьеристы показаны всесильными, а честный рядовой советский человек — маленьким и бессильным. Поклонники несуществующего таланта Аркатова и выдавали в своих посланиях этого человека, как честного и беззащитног, а городских руководителей представляли в виде бюрократов, допускавших произвол. И совершенно не случайно, состряпав свои клеветнические измышления, копию своего письма они адресовали В. Дудинцеву. Эти люди везде афишировали себя: «Мы — общественность». Но, называя себя так, они уподобились мухе, которая хочет сравниться со слоном. Никакая это не общественность. Это несколько человек по обычному приему демагогов, прячущихся под маску поборников критики. Нужно назвать учителя физики школы рабочей молодежи №3 Юрлова, директора школы рабочей молодежи №5 Фролову и некоторых других, которые проявили особенно рьяное участие в неприглядном деле Аркатова, силясь доказать, что оно вроде бы перестало быть делом Аркатова, а приобрело какое-то общественное значение, как дело о положении работников искусства, которым якобы мешает некий мифический произвол и бюрократизм», - пишет в «Призыве» Павел Шерышев.

Попало владимирским общественникам и за то, что они осмелились под своими посланиями в Москву собирать подписи владимирской молодежи, которые «в силу политической незрелости неправильно оценивали события и попали под влияние неверных высказываний».

У авторов писем сразу же нашлись недостатки на работе, которые тут же были преданы огласке.

«Не иначе как недовольство за справедливую критику в их адрес выражали они, рядясь в белую тогу поборников истины», - пишет «Призыв».

Досталось и владимирскому горсовету за то, что обнадежили «начинающего скульптора» и прямо не сказали ему, что «его работа нигде установлена быть не может». «Ошибочными» Павел Шерышев объявил даже некоторые предыдущие заметки об Аркатове в «Призыве».

И, естественно, тут же на страницах областной газеты рядом с критикой защитников Аркатова можно найти гору контраргументов, что культура во Владимирской области открыта всем и каждому, что день ото дня она становится ярче и богаче.

После писем, статей, взаимных упреков и обливаний грязью была назначена новая экспертиза монумента Аркатова. Павел Шерышев пишет, что вторично рассмотрев скульптуру Пушкина худсовет Художественного фонда СССР и экспертный совет Минкультуры РСФСР заключили, что она является «антихудожественным произведением, находящимся на крайне низком профессиональном уровне, и нигде (курсив, - Зебра ТВ) установлена быть не может.

«История со скульптурой Аркатова и возня, поднятая вокруг него недобросовестными личностями, учит бдительности. Надо различать критику подлинную..., от критики чуждой, демагогической, за которой скрывается клевета, склоки и сплетни. Нужно различать тех людей, которые под личиной поборников истины стремятся извратить нашу действительность...», - так заканчивает Павел Шерышев в 1958 году свою статью в газете «Призыв».

Что же сталось с гипсовым Пушкиным, который во время всех этих скандалов и склок стоял в мастерской во дворике горкомхоза и ждал своей участи, доподлинно неизвестно.

Источник публикации: зебра-тв: жизнь

www.vladimironline.ru

История владимирских склок

03.07.2017 10:51 Рубрика: Общество

Источник публикации: зебра-тв: жизнь

Последние новости