Изъятие из семьи за политически неверные взгляды

«Честно говоря, мне немного стыдно за коллегу-учителя, потому что здесь — винегрет из невежества и незнания вообще законодательства Российской Федерации. Прежде, чем разговаривать с подростками, надо подготовиться.

Здесь замдиректора [школы №15] перемешала всё существующее и выдала свою компиляцию современного законодательства. Если сформулировать коротко, то её главные тезисы такие: «то, в чём ты участвовал — плохо; это — экстремизм; ты подставляешь своих родителей, ты подставляешь школу, ты подставляешь самого себя».

Но мы должны иметь в виду, что современные дети и подростки «на ты» с интернетом и умеют работать с информацией. Вот сейчас после того, что наговорила этот педагог, ребёнок наберёт это всё в интернете, и будет писать «вот это неправильно и вот это неправильно».

Не знаю, кто она — преподаватель обществознания, или историк — ей можно поставить «кол», даже не «двойку», потому что она не знает даже элементарные вещи.

Когда учитель говорит, что только в 6 областях Российской Федерации выдаётся паспорт с 14 лет, - это такой ляп, это — незнание того, что в Российской Федерации повсеместно паспорт гражданина выдаётся с 14 лет. Не знаю, с чем педагог перепутал, может быть, с какой-то другой сторон.

Что касается экстремистской деятельности, есть закон. Движение Навального официально не признано экстремистским. Опять, непонятно, о чём мы говорим?

Ребёнок правильно, конечно, сказал и, в какой-то мере, отстоял своё право говорить, что думает. Он прав, потому что и в Конвенции о правах ребёнка, и в стратегии действий в интересах детей и в Российской Федерации, и во Владимирской области, в других нормативных документах международных и наших национальных говорится о праве ребёнка на выражение своего мнения. Российское законодательство не оговаривает с какого возраста, поэтому и пятилетний ребёнок может своё мнение выразить. Оно может быть правильным, может быть неправильным в виду того, что у него нет опыта жизненного, знаний достаточных по тому или иному направлению, но, опять же, это его мнение. А мы, взрослые, должны профессионально поправить его — на то мы и заканчивали институты, учились этому.

Учитель в этом случае продемонстрировал полное невежество — незнание и законодательства Российской Федерации, и ситуации в целом. [Антикоррупционный] митинг 26 марта был санкционирован, то есть разрешён, это был выходной день, ребёнок пришёл, послушал, он мог даже выступить, если уж на то пошло — законодатель не запрещает этого. Другой вопрос — что он будет там говорить, но, опять же, это зависит от его образования и его подготовленности в том или ином вопросе.

Но самое главное — грубое высказывания учителя в сторону ребёнка, о том, что она может сейчас вызвать группу быстрого реагирования так называемую, в которую входят представители органов опеки, полиции, образовательных учреждений, и изъять его из семьи, то есть лишить родительских прав его родственников или других законных представителей.

Эту ситуацию оговаривает статья 77 Семейного кодекса: немедленное отобрание ребёнка из семьи может быть при одном условии, когда создана угроза его жизни и здоровью. Ну какая угроза жизни и здоровью в этой ситуации?

Честно говоря, ляпов [в высказываниях Татьяны Агеевой] достаточно. Например, «ваше волеизъявление играет сейчас против вас, потому что вы под удар поставили ваших родителей»; «вы не готовы к занятиям» - это уже к плохому исполнению обязанностей со стороны родителей; «вы официально состоите в группе экстремистской направленности» - кем это доказано? Какая экстремистская направленность? Знаете, столько ляпов, что просто стыдно, конечно, за педагога, надо было существенно подготовиться.

Современные подростки готовы к диалогу, готовы отстаивать своё мнение, но мы просто живём уже в другой стране, и надо принимать это к сведению.

Кстати, ребёнок не нарушил ни одного закона Российской Федерации. Даже если он и высказывал на митинге своё мнение, он имеет на это полное право, которое в нашей стране даровано каждому, в том числе и несовершеннолетним. Я не знаю, чем руководствовался педагог, но для взрослых это такая лакмусовая бумажка: мы в данном историческом моменте не понимаем детей и подростков. Информационное пространство уже другое, в интернете ребёнок всё видит — и много плохого, но и немало хорошего.

Мы не ведём диалог с подростками, вот что самое плохое. Кто-то на этом играет, может быть и Навальный, хотя маловероятно. Я наблюдал за действиями подростков в Москве по центральным каналам, когда подростки просто бегали от полицейских по Тверской улице, для них это драйв. Где опасность — там подростки. Я всегда предлагаю взрослым вспомнить, какими они были в подростковом возрасте — у них был и протест в какой-то мере, и неадекватная реакция на происходившее. Это проблемы роста, они потом проходят, но мы должны вот эти проблемы подросткового возраста знать и предвидеть эти вещи.

Если мы видим, что подростки пошли не туда, куда, как мы считаем, надо — за Навальным, или ещё за кем — мы должны молодёжи предложить альтернативу. Если мы не можем придумать альтернативу — это наша проблема, взрослых. У молодёжи должны быть альтернативные площадки для обсуждения вопросов текущей российской и международной повестки дня. Но лучше говорить о внутренних делах, так как Россия — огромная и проблем в ней достаточно.

Надо учить подростков и молодёжь дискутировать, находить выход из разных ситуаций, мы вдруг поймём, что потеряли это поколение.

Что касается фразы про то, что завуч может «отстоять» любого ребёнка, а может и «пальцем не пошевелить», могу сказать, что, с точки зрения педагогики, это - непрофессионализм и педагогическая деформация личности. Педагог прежде всего должен помогать ребёнку, протянуть в нужный момент руку, чтобы поддержать его, а не утопить. В данной же ситуации, я не знаю, откуда были приказы такие даны по поводу разговоров с подростками, это плохо. Педагог должна признать, что на современном этапе она больше не готова обучать и воспитывать детей.

Современные учителя и педагоги должны постоянно сами учиться, так как подростки выше нас на голову при работе с информацией, а мы их догоняем и не можем догнать. Более того, сейчас учёные говорят о следующем этапе подростковой активности — это социальная одарённость. Многие дети могут учиться плохо, но они хотят поменять социальное пространство, изменить мир. Они хотят изменить ситуацию в школе, потому что формализм надоел; они хотят изменить ситуацию во дворе, предлагая те или иные альтернативы. Но когда они видят, что взрослый мир их не слышит, точно — будут вам и какие-то неадекватные решения со стороны подростков, и уход в какие-то другие группы, куда подростки на самом деле не должны уходить».