«Запустить в регион московский мусор - это все, что требуется от владимирского губернатора»

Жители Владимирской области выбрали губернатора, который не был спущен сверху. Казалось, что для того, чтобы удержаться, ему нужно было заручаться поддержкой общества, выстаивать коалиции, находить компромиссы. Но этого не происходит. Есть ощущение, что губернатор занял позицию не вести ни с кем ни о чем переговоров. С чем это может быть связано?

Это связано с тем, что у нас не выстроены институты. Если мы возьмем пример Орловой и попробуем понять, почему она в итоге проиграла, то исключительно поэтому. Потому что Светлана Юрьевна - это пример такого типажа, который в принципе нельзя допускать к власти. И в силу характера, и в силу отсутствия реального политического управленческого опыта. Ведь казалось, что когда она приехала в регион и ничего здесь не знала, то ее главной задачей было понять, как распределены силы, на кого можно опереться, каким-то образом задействовать региональную элиту, выстроить какие-то коалиции и начать управлять. Это то же самое, что вы сейчас сказали относительно Сипягина. Но она пошла совершенно другим путем, начиная крушить все вокруг, ссорясь и ругаясь со всеми и утверждая свою личную персональную власть. Что, собственно, ей и удалось, но этой же власти она лишилась на первых же выборах, на которые она вышла. Потому что никто никаких коалиций в ее поддержку не создал, никто за нее не вступился — даже те, кто должен был по своей партийной принадлежности работать на своей избирательной кампании, судя по всему (я не хочу никого обвинять, потому что у меня нет никаких доказательств), они саботировали этот процесс, скорее стараясь от нее избавиться, чем оставить.

Такой же точно пример мы видим в нашем музее. Пришел человек, который, вроде бы, стратегически ставит правильные задачи в развитии музея. У него есть своя программа, она может кому-то нравиться, а кому-то не нравиться, но он хотел сделать музей более современным, привлекательным. И с одной стороны - это правильно. Но в силу того, что он отвратительный руководитель, который просто не умеет руководить, он вместо того, чтобы задействовать лучшие силы, их вышвырнул, со всеми разругался, наделал кучу ошибок, породил активное сопротивление и уехал. И в музее, и в губернаторской власти - хорошая параллель - все вернулось на круги своя: вернулся старый руководитель и все как-то успокоилось.

Вам кажется позитивной ситуация, когда возвращается старый руководитель?

Сам по себе возврат к старому — не очень хорош. Но я прочитал сообщения со встречи с журналистами. Мельникова, в отличие от Сипягина, встретилась и поговорила. И у меня такое ощущение, что она собирается все-таки двигаться куда-то вперед. Она не говорит, что восстановит все, как было, и дает надежду на какое-то развитие. А в случае Сипягина мы видим, что институты не действуют. С одной стороны — за ним стоит партия, но эта партия всего лишь ЛДПР, в которой нет ни своих кадров, ни своей четкой политической линии, ни четких идеологических или ценностных ориентаций, ни своей стратегии, кроме одной — поддержать Жириновского в Думе и играть свою роль в общей федеральной политике. И в итоге избранный губернатор остался один на один с этой ситуацией, у него нет партийно команды. Ну, не стал ты делать заявленное коалиционное правительство, но тогда должна быть какая-то партийная команда. Хотя понятно, что сейчас все это опять упирается в то, что он не шел на выборы с целью победить.

И он сейчас начинает закрываться, всех тех, кто приходит к нему с какими-то предложениями, начинает побаиваться. Он во всем будет видеть угрозу своему положению и своей власти. Это печальная история, которую Платон описывал еще 2,5 тысячи лет назад: что будут выдавливаться все наиболее активные, им будет ставиться барьер, потому что они все время теребят и заставляют что-то делать. И все это неизбежная ситуация, когда не стояла наготове команда, которая хотела прийти и пришла. Просто теперь сложилась ситуация, что надо что-то делать, а что именно — никто не знает.

Можно рассчитывать, что Сипягин все-таки обратиться к обществу за поддержкой и помощью?

Можно было бы этого ожидать, но теперь уже в нашем конкретном случае вряд ли возможно. Почему? Это было бы возможно, если бы победивший Сипягин вышел и сказал: «Вы меня избрали - теперь поддержите меня. И для того, чтобы вы могли меня поддержать, мы будем приветствовать создание любых общественных структур, общественных организаций, по каждому важному вопросу мы будем проводить общественные слушания, я буду с вам встречаться, я всегда открыт — приходите».

Но Сипягин-то этого не сказал, и теперь уже поздно об этом говорить — это надо было говорить сразу. Но, как вы правильно подметили, он пытается оградиться. А он должен был и прессу тут же призвать и со всеми начать сотрудничать. У него же есть пресс-секретарь, который должен был активнейшим образом эту работу вести. Но такого импульса от него не последовало, и понятно, что в этом случае и общество будет смотреть также: «Избрали мы тебя — ну и давай. Как же мы тебе будем помогать, если ты от нас бежишь?». Так что сейчас уже я не вижу такой возможности. Конечно, еще не совсем поздно, но, в принципе, это надо было делать сразу.

Но после смены власти люди и общественные институту стали более активными?

Наивно было ожидать, что люди сейчас сразу будут активно включаться в какие-то политические процессы — этого и не произошло. На самом деле, люди уже осознали, что, кроме них самих, о них никто не позаботится, и осознали это гораздо раньше, чем об этом начали говорить чиновники. У нас же внешне пока не видно каких-то проявлений нищеты. Но если посмотреть на цифры средних показателей по доходам, по оплате, по структуре потребления — в принципе, мы понимаем, что население у нас бедное. Модальная заплата — около 15-20 тысяч рублей, и это недалеко ушло от прожиточного минимума. По официальным данным статистики, мы находимся где-то на уровне нищеты, но внешне этого пока не видно, потому что люди сами научились от этой черты как-то отходить. Потому что, кроме официальных доходов, у людей есть неофициальные, которые государство сейчас, совершая серьезную ошибку, выжать налогами, выбивает, как палку из-под ног, на которой люди пока еще стоят.

И к сожалению, у нас пока не развиты и окружающие условия для развития гражданского общества, и у самого общества очень быстро уходить энергия. Можем вспомнить, что в 2011 году, когда появился тандем Сахаров-Шохин, тогда возникло мощное движение по созданию стратегии развития города. Это движение было именно общественным, появились лидеры, мы даже провели большое исследование о жизни горожан, были созданы рабочие команды. Но это движение продержалось полгода, а потом к нему утратила интерес и власть, и сам активисты, и широкая общественность. Все как-то разошлись и перестали собираться, это наша беда. У нас просто очень мало лидеров.

В этом смысле нас ждет смена ситуации, потому что те лидеры, которые есть, они просто уже устарели и физически просто постарели: и Жириновский, и Зюганов, и Путин немолодой. И это уходящее поколение, которое и ментально, и социокультурно устарело, оно просто не соответствует запросам общества, они задержались и должны уйти. И это проблема всех партий. Ведь самое главное разочарование этого года, например, коммунисты.

Смотрите, что произошло - и на федеральных выборах и затем у нас - были выдвинуты непонятные кандидаты, которые не имеют никакого отношения к партии, но которые очень удобны для того, чтобы их бить. Это был и Грудинин — не надо было особенно выдумывать, за что его полоскать, и Шевченко, который, хотя и известен определенным интересующимся кругам, но, в принципе, малоизвестен. И было очевидно, что безо всякого давления он вряд ли пройдет фильтр. То есть, коммунисты играют в странную игру — они сознательно остаются без кандидатов. И это очень печально особенно для тех, кто поддерживает коммунистическую партию. Очевидно, что смена назрела.

И почему, например, всех так удивила низовая активность молодежи? Потому что на протяжении последних 20 лет — а мы регулярно проводим исследования молодежи — регулярно делался вывод, что у нас нет конфликта поколений. Потому что считалось, что ценности молодежи вполне соответствуют ценностям родителей: у них едины взгляды на жизнь, на свою судьбу, на выстраивание карьеры, вообще, никаких различий не было. И отчасти это объясняется феноменом семьи, потому что все сознание и мировоззрение молодых людей долгое время формировалось только родителями. Но очевидно, что с начала этого или с конца прошлого года наметился конфликт поколений, и это видно даже по студентам — они стали более активно интересоваться общественными и политическим процессами. И уже стало очевидно, что их интересы никем не представлены, и они будут требовать этого представительства. А самое плохое, что власть может сделать, этого легального представительства им не дать, а выгнать их на улицу и начать их там всячески ограничивать, чем сейчас и занимаются, дойдя уже до запретов концертов рэперов. То есть очевидно, что власть последовательно выбирает самый худший, самый устаревший способ решения проблем. И это очередной раз показывает, что политическая культура власти, в принципе, не соответствует современным запросам.

Путин на своей пресс-конференции заявил, что будет иметь дело со всеми губернаторами, вне зависимости от того, с какими флагами они зашли, потому что считает их -легальной властью. С другой стороны - на Сипягина льют негатив государственные СМИ. Троллинг губернатора на федеральном ТВ — это демонстрация скрытой позиции Кремля?

Во-первых, феномен Владимирской области в том, что она не слишком сильно интересует центр. Центр не видит в ней какого-то сильного раздражителя, здесь более-менее все спокойно. С другой стороны - Владимирская область оказалась единственным регионом в ЦФО, где произошел второй тур и смена губернатора. Все внимание СМИ было приковано к Дальнему Востоку, а нас никто не рассматривал под микроскопом так, как рассматривали Хакасию и особенно Приморский край.

Что касается других регионов, то у нас очень плохо развиты межрегиональные связи, поэтому люди плохо себе представляют, что происходит в Ивановской, Нижегородской или Рязанской областях. И поэтому вряд ли кто-то из этих регионов зажжется примером из Владимирской области и что-то там будет делать.

И я считаю, что у нас ситуация была уникальной и объясняющейся именно фигурой Светланы Юрьевны Орловой — голосование было лично против нее. Плюс на это наложилось голосование против «Единой России» - эта партия получила самый низкий результат по спискам. Плюс — пенсионная реформа. То есть, все сплелось в такой общий клубок. Но в основе, по моим представлениям, лежит усталость именно от Орловой.