Алексей Сидорцев, звукорежиссер, композитор, член Российского авторского общества: «Я не стесняюсь слова «заказ»

«Ба-бах!» – произносит свое фирменное Алексей Эдуардович, сидя в студии на радио, и запись начинается. «Дирижировать» процессом он, в принципе, не любит. Его работа начинается потом, когда он остается один на один с материалом. А вообще у известного владимирского композитора и аранжировщика три места работы: домашняя студия, студия на радио «Европа-Плюс Владимир», а также театр кукол. Вот уже четверть века он несет ответственность за музыкальный голос сотни спектаклей, тысяч рекламных роликов.
- Алексей Эдуардович, а вы авторитет для коллег?
- Конечно. Пусть они режиссируют запись, а потом я все равно все переделаю.
- Вы даже можете листать журнал во время записи…
- Ну да. Я все равно все слышу. «Контролька» включена (улыбаясь, показывает на ухо. – Прим. авт.).
- Это на радио. А когда идет премьера в театре, волнуетесь?
- Когда спектакль создается, главное – личный контроль, плюс – плотный контакт с творческой группой, режиссером. Это работа на заказ. Я не стесняюсь этого слова – «заказ». Ведь можно просто скачать какую-нибудь музычку из Интернета. А тут нужна конкретная музыка для конкретного произведения. Ставится ТЗ, так называемое техническое задание, и начинается работа. Это уж потом мы волнуемся, когда приближается
премьера. Насколько наше видение совпадет с мнением зрителя… Если совпадет, значит, успех.
- Детская публика в большей степени «лакмусовая бумажка»?
- Я все время говорю, что для детей нужно писать так же, как для взрослых, только немножко лучше. У детей интуитивное восприятие. Взрослые могут рассуждать: «да, наверное, здесь хорошо, а вот тут что-то не то». А дети просто махнут рукой: не понравилось и все. И ничего уже не поделаешь. Исключительно эмоции. Попробуйте один и тот же эпизод взять, но сопроводить его разным звукорядом. Например, идет девушка по полю, играет веселая музыка, и всем хорошо этакая пасторальная картинка. А включаешь «жуткую» музыку, и уже совсем другой настрой! Музыка очень важна для эмоциональной окраски происходящего на сцене или в кадре.
- А творческие муки вам знакомы?
- Самой трудной была работа в нашем театре драмы над сложной пьесой Метерлинка «Слепые». Меня пригласил талантливейший режиссер Алексей Бурков. Сначала трудно было найти общий язык. В одном произведении объединить звучание Равеля, Дебюсси, Верди… – так просил режиссер. Иногда он говорил, например: «Изобрази мне в музыке, как шелестят ресницы слепой девушки». В итоге музыки было написано очень много, в сам же спектакль вошло процентов десять. Остальное мне было очень жалко, и я оформил этот музыкальный материал в самостоятельную сюиту. Мы играли эту музыку с Губернаторским оркестром на моем бенефисе, буквально недавно.
- То есть вы все же выходите на публику?
- Редко. Но бенефис – значимое событие для меня, 50 лет исполняется только один раз в жизни. Да и в музыкальной жизни региона это своего рода веха. Вы понимаете, создан прецедент. Чисто владимирскими силами написана и исполнена симфоническая музыка! Ведь беда нашей владимирской культуры в близости столицы: как только у нас созревает артист, музыкант, он сразу уезжает в Москву. Так же и зритель: хочет симфонической музыки едет в Зал имени Чайковского, хочет оперы едет в Большой. Мне искренне жаль, что мы находимся как бы в «тени» Москвы.
- А на что еще готов «замахнуться» Алексей Сидорцев?
- Я хочу попробовать еще один проект, создать владимирскую оперу. У меня есть кое-какие наметки для этого, а творческие силы, уверен, найдутся. Сложности ждут финансовые, как обычно, много уходит средств на костюмы, декорации, реквизит. Но все усилия стоят того.
- Важное признание в юбилейный год – медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени…
- Да, это признание моего труда, что очень приятно. Это медаль за вклад в развитие отечественной культуры и искусства, такая формулировка в указе президента.
- В чем профессиональный успех композитора?
- В аплодисментах публики. Естественно, жесткий внутренний контроль должен быть. Мне важно, чтобы мне самому нравилось то, что я делаю.
- Кто воспитывал ваш музыкальный вкус?
- Родители. Мой отец был очень музыкальным человеком, большим знатоком оперного искусства. Он был моим самым строгим судьей. Может, где-то и не верил в меня, а я всю жизнь ему доказывал. Ну и потом, конечно, у меня было много учителей, прекрасных музыкантов.
- Когда начали творить?
- В детстве. Связывал ноты на игрушечном пианино. Инструменты меня не окружали, к сожалению, я их искал. Первым подаренным мне инструментом была мандолина за 4 рубля 50 копеек. Это сейчас все доступно, цены кусаются, но можно все достать. А раньше отечественные инструменты были – просто пальцы в кровь, как консервные банки, выпускались оборонным комплексом. Но если ты где-то достал инструмент заграничный, все, ты уже великий музыкант.
- Виртуозом вас можно назвать?
- Нет. Я студийный музыкант, не концертный. В студии можно долго переигрывать одну и ту же музыкальную фразу, пока не добьешься совершенства.
- Помните свой первый гонорар?
- Мой самый первый спектакль был в театре кукол в 1988 году, назывался «Винни-Пух и все-все-все». Это моя любимая сказка, она еще английская, а я англоман. Тогда был и первый гонорар. Я был счастлив, что любимое дело еще и
деньги приносит. Деньги – это все равно признание. Значит, твое дело чего-то стоит. Я не стесняюсь брать работу на заказ. Мое кредо – профессионализм. Чем отличается профессионал от самодеятельности? Профессионал за свой труд получает деньги и на них кормит свою семью. А в самодеятельности можно прийти нетрезвым на репетицию, не вовремя, чесать язык, пить чай вместо работы. Отличие не в уровне таланта, но в отношении к своему делу.
- С плагиатом приходилось сталкиваться?
- Да, бывали случаи, когда у меня воровали музыку. Доказать свое авторство очень сложно. Как-то приезжаю в Питер, иду на концерт известной группы и слышу свою песню. Или вот еще случай: одна филармония, совершенно случайно с ней контактировали, просила музыку на текст известного поэта написать. Мы отправили, они «не приняли». А потом я эту песню услышал по радио.
- Что вас вдохновляет?
- Вдохновляет? Я просто живу так. Это моя работа, моя жизнь. И если нужно что-то сделать, никаких отговорок быть не может.
- В студии сутками пропадаете, домашние не обижаются?
- Нет. Стараюсь успевать семья, работа, хозяйство…
- Как отдыхаете от музыки?
- Мне хорошая библиотека осталась от родителей. Я читаю книги, не электронные, люблю, чтобы книга реальная была. Люблю кино. Как говорится, можно с любой страницы читать «12 стульев», слушать «Битлз» с любой ноты, ну и смотреть хорошие фильмы с любого эпизода.
- Музыкант вашего уровня когда-нибудь остается один на один с тишиной?
- В машине. Когда меня спрашивают, что я слушаю в машине, я всегда отвечаю – подвеску.

Анекдот про профессию

Встречаются двое слепых, один – кролик, другой – удав. Столкнулись. Удав говорит:
- Дай пощупаю. Пушистенький, ушки длинные. Ты случайно не кролик?
- Точно. А давай теперь я… Голова маленькая, мозгов нет, что ли? Ушей тоже нет. Ты случайно не звукорежиссер?

Случай из жизни

«Идет премьера в театре кукол. А в финале по традиции на сцену выходят все: режиссер, художник, композитор. Я на сцене не чувствую себя как дома, в студии мне привычнее. Вышел под аплодисменты зала, и тут начинает закрываться занавес. А спектакль ставился с ямой. Специальное отверстие в сцене, куда опускается ширма, чтобы не было очень высоко. Так вот, мы поклонились, все красиво, пошел занавес прямо на меня: шаг вперед – останусь на авансцене, и я делаю шаг назад… – там яма-то меня и ждала. Публика повеселилась тогда от души».

Беседовала Юлия ЗАРИПОВА Фото Владимира ЧУЧАДЕЕВА
www.vedom.ru