Как я попал в Югославию

Нынешним 20-25-летним хочу специально пояснить, что в те времена загранпоездки  были чем-то из области практически нереального. Особенно, если молодой человек не был комсомольцем, не вёл, как тогда говорили, «активной общественно-политической жизни». На весь Советский Союз была одна-единственная турфирма «Спутник», где приобрести путёвку за границу можно было только с рекомендацией райкома комсомола. Я так и сделал: написал заявление на имя секретаря райкома о том, что хочу съездить в Югославию - самую привлекательную из всего соцлагеря страну (в капстрану я и не просился, понимая, что легче попасть на Луну).   
Через полгода пришла повестка о том, что мне надлежит явиться в Ленинский райком комсомола на «мандатную комиссию». Что это такое, я представлял себе весьма смутно. После долгих поисков в дальнем ящике стола я нашёл комсомольский значок, прицепил его на джинсовую куртку и поехал в райком. Там, в коридоре, уже собралось человек тридцать. Пообщавшись с народом, я выяснил, что поедут всего три человека, из которых двое уже известны: секретарь комитета комсомола владимирского политеха и любовница секретаря райкома. Оставалась всего одна  «вакансия», которая  мне ну никак не светила, так как оказалось, что все собравшиеся  - это секретари комсомола на своих предприятиях.
Увы: я мог «похвастаться» только тем, что уже полгода не платил членские взносы, не был ни на одном комсомольском собрании, а свободное время проводил в «Бермудском треугольнике» тогдашнего Владимира (ресторан «Нерль»)  и «Пушкаре» (дискотека в парке им. Пушкина). А еще, аккурат за неделю до мандатной комиссии, попал в медвытрезвитель. И набрался наглости проситься за границу!
В большом кабинете мы расселись за длинным столом и воззрились на мандатную комиссию, которую возглавлял сам секретарь райкома комсомола. А был, напоминаю, 1988 год, самый расцвет горбачёвской перестройки, и комсомольские бонзы решили поиграть в демократию. Счастливчика, удостоенного чести отправиться за границу, должны были, «по результатам собеседования»,  избрать большинством голосов все присутствующие. То есть каждый претендент на заветную путевку по очереди вставал и рассказывал о своих комсомольских подвигах.
Когда подошла моя очередь, я уже понял, что мне совершенно «не светит», но уходить не хотелось. Решил рискнуть.
- Какую комсомольскую организацию вы представляете? - обратился ко мне первый секретарь райкома.
- Учебный авиационный центр «ДОСААФ».
- Расскажите, какую роль вы играете в вашей организации?
Честно говоря, никакой особенной роли в своей организации я не играл. Хотя выражение «играть роль» мне понравилось. В студенческие времена я сыграл крошечный эпизод в пьесе Гоголя «Ревизор» (постановка местного любительского театра). А тут мне предлагалась роль Хлестакова, а может быть, и самого Остапа Бендера! В общем, «Остапа понесло»…
- Да, нелегко порой приходится, - вздохнул я, мысленно прикидывая, успею ли добежать до дверей прежде, чем меня вышвырнут из райкома.
- На мне, товарищи, висит вся комсомольская работа, кроме этого, я поддерживаю непрерывный контакт с обкомами комсомола соседних областей, более того, в этом году выходил на союзный уровень. В частности, общался с комитетами комсомола Грузии, Литвы и Молдавии…
- И когда это вы успеваете вести такую плодотворную комсомольскую работу? - недоверчиво хмыкнула комиссия.
- Вы знаете, тот же вопрос мне постоянно задаёт  Н. (тут я назвал фамилию тогдашнего первого секретаря владимирского обкома ВЛКСМ; сейчас я его имя не вспомню, хоть убей). «Удивляюсь я на тебя, Александр, - говорит. - Сколько творческих сил! Давно бы назначил тебя на руководящую должность, только ведь ты сам не хочешь». «Не хочу, - отвечаю я ему. - Кто-то же должен в низах работать!» - заливался я соловьем. - А он мне: «Вот за это я тебя и уважаю».   
Мандатная комиссия внимала, как завороженная, и лишь кивала, когда я произносил фамилию Н. А я ещё долго рассказывал о своих «деяниях», из которых выходило, что ни одно достижение комсомола области за последние годы не обходилось без моего участия…
Короче говоря, за мою кандидатуру проголосовали единогласно.
- Ну что же, я поздравляю вас, - пожал мне руку первый секретарь райкома комсомола. - За границей несите достойно звание советского комсомольца!
Я пообещал нести звание как следует и выскочил из кабинета, не веря в реальность происходящего. Это был какой-то театр абсурда. Эйфория от выступления у меня прошла, и я трезво взглянул на произошедшее. Честно могу сказать - мне стало стыдно за насквозь прогнивший режим, за то, что люди должны унижаться ради обычной поездки за рубеж. И, конечно же, я был потрясён результатами голосования.  Выходило так, что даже на самых демократических выборах любой проходимец, у которого неплохо подвешен язык, обойдёт честного и достойного, но  не умеющего громко о себе заявить кандидата…
Годы прошли, времена изменились. На смену развитому социализму пришёл капитализм. Но комсомольские вожаки и здесь не растерялись. Они дружно, как по команде, забыли про ВЛКСМ  и, перекрестившись, уверенно вошли во власть нынешнюю.
Кстати, коммунисты в этой ситуации оказались честнее. Они, во всяком случае, не отреклись от своей навязчивой идеи объединить пролетариат всего мира. Хотя спросить бы их: зачем? Лучше бы они (или другие партии) организовали во Владимире еще один  приют для бездомных. Это было бы понятно и человечно. Впереди зима, и многие из бродяг до весны не доживут, а жаль, ведь они тоже люди.
Власть и деньги - это не главное, важнее любовь к ближнему.
Заметьте: ни у одной партии, баллотирующейся в Думу, в лозунгах не встречается слово «любовь». И это печально. Ведь все дела, которые совершаются не из любви к людям и не из заботы о них, обречены на провал. Если все мы: и депутаты, и чиновники, и обычные люди - проникнемся этой идеей, то тогда в нашей стране всё изменится к лучшему.
Автор: Александр Елфаков.